Моя ковгерл

Бабушка часто любила давать имена животным в зависимости от их внешности или же характеристики. Эта лошадь славилась покладистостью, надежностью и своей чарующей красотой. Любимица бабушки.

– Красавица Белль, – шепчу с улыбкой на губах, протягивая ей кусочек яблока.

Рядом слышится недовольное ворчание Энцо, который считает себя обделенным в ласке. Качаю неуверенно головой, сдерживая смешок.

– Не ревнуй, – произношу, наливая воду в металлическую поилку. – Ты-то уж точно не обделен любовью, врунишка.

Конь стукнул копытами по сену, явно оспаривая мое заявление. Он отвернулся к стене, напоследок хлестнув хвостом по ограде. Его стойло находилось напротив Беллы

– Поворачиваешься ко мне задницей? – удивленная выходкой бормочу, складывая руки на груди.

Черная, как смоль морда поворачивается, высовывая язык, а затем отворачивается. Я смеюсь, поднимая кусочек сена, чтобы кинуть в нахала для профилактики.

– Вот и дуйся.

Закончив наливать воду в поилки, перехожу к наполнению сена и овса в стойлах.

Кто бы мог подумать, что в двадцать один год я буду души не чаять в животных? До того, как отец ушел от мамы, мы жили в Нью-Йорке и только изредка приезжали навестить бабушку, которая с ума сходит по своему ранчо или как это можно было назвать? Ведь, здесь не было других животных, помимо лошадей и всеми любимого кота Носферату. Но ничего в этой жизни не может быть вечно. Некоторое рушиться, чтобы потом заново восстать в новом облике, что-то так и остается разрухой. Так что жить на отшибе Кабо Сан Лукаса еще не так плохо и звучит.

Будто услышав мои мысли, Энцо обернулся с некоторой грустью на глазах. Он фыркнул, подходят ближе ко мне, а после толкнул носом в лоб. Его длинная шея выходила за пределы ограды, но он явно не ощущал дискомфорта на коже, в которую упиралась твердая поверхность.

– Поняла, поняла, – поднимаю руки вверх. – Я и не собиралась уезжать отсюда, Энцо.

Удовлетворенно кивнув, Энцо опять отвернулся хлестнув хвостом. С моих губ вырвался резкий смех. И, как можно говорить, что животные глупые создания?

– Снова разговариваешь с животными, – вопрос, который прозвучал словно утверждение. Обернувшись на исходящий звонкий голос, замечаю Района.

Заправив прядь волос за ухо, я была немного потрясена нарушением своего личного пространства.

– А ты вновь подглядываешь за мной? – открывая стойло Энцо, заметила я.

– Не совсем, – оттолкнувшись от косяка, с легким смешком ответил парень, – Миссис Ловетт старшая сказала, что тебе не помешала бы помощь. Я закончил с садом и с удовольствием могу ее оказать тебе.

Рядом стоящий конь фыркнул. Он тоже услышал нотки вранья.

– Вот как. Тогда ты с удовольствием можешь приступить к уборке стойла Квилти, – вычесывая блестящую шерстку своего любимца, поднимаю медленно взгляд на Района. – Последние дни ей совсем нездоровиться, поэтому не пугайся от увиденного. Также обязательно дай ей лекарства, оно лежит на полке в левом углу от входа.

Парень сглотнул, явно ожидая, совсем не этого, но без пререканий отправился к бедняжке Квилти. Надеюсь, она в скором времени поправиться, а док сможет навестить нас как можно скорее.

Закончив ежедневный уход за Энцо, вытираю появившиеся испарины на лбу, голубым платком. Не успел стукнуть полдень, как солнце не щадя жарит землю ко всем чертям. Дав напоследок коню лакомство, выхожу из стойла. На пороге стояла бабушка, кашляя в раскрытую ладонь.

– Бабушка! – недовольно восклицаю, подходят к ней, – Доктор прописал тебе постельный режим.

– Он мне не нужен, нахалка, – дав мне оплеуху по затылку, она хихикнула, выходя наружу, маня рукой следовать за ней. – Мне нужно кое-что рассказать тебе.

Я с вопросом на лице смотрю в след уходящей фигуре. О каком разговоре идет речь? Отряхнув руки об спортивные штаны, выхожу из конюшни. Накидываю на голову черный стетсон, дабы защититься от солнечного удара.

Погода в Кабо Сан Лукас оставляла желать лучше. Более тридцати двух градусов не щадили ничего вокруг. Палящий зной. Вскинув голову вверх, устремляю взгляд на чистое, голубое небо, без лишних оперений. Вдыхаю свежий, теплый воздух, проходящий по легким словно электрошок, пытаясь сосредоточиться на предстоящем разговоре.

Бабушка довольно ласкала Зевса, который отдыхал на свежем воздухе в загоне. Единственный конь в нашем ранчо, который до сих пор не позволил себя оседлать. У него были сильные психологические проблемы после предыдущих хозяев. Я подошла ближе, протягивая ему свежее яблоко, хранившееся в кармане. Его тело покрылось шрамами от побоев, а на левом глазу, где было белое пятно находился ожог. Точнее замысловатый шрам. Изюминка Зевса.

– Прошел год, но Зевс продолжается противиться, – с грустной ноткой, сказала бабушка.

– Знаю. Думаю, нужно чуть больше времени, чем мы предполагали.

Конь недовольство фыркнул, чувствуя напряжение в словах бабушки и встряхнул рыжей гривой.

– Каждый заслуживает второй шанс на счастливую жизнь, бабушка.