Моя леди Джейн

– Да. Никто не позаботился о том, чтобы проинформировать ее. Так что придется вам самому.

В глазах Гиффорда вспыхнуло что-то похожее на панику.

– Мне?!

– Она заслуживает того, чтобы услышать об этом от собственного мужа, – сказал Эдуард. И, произнося эти слова, подумал, что решил мудро. Прямо-таки по-королевски. Вдохновенно решил. – Я понимаю, что скорее всего вы не увидитесь до венчания. Но прежде чем кончится ночь, прежде чем вы… – Он осекся. Об окончании этой фразы думать не хотелось. – Вы должны ей все рассказать.

На лице Гиффорда вновь появилось затравленное выражение.

– Есть ли у меня выбор, ваше величество?

– Есть ли выбор у кого бы то ни было из нас, когда речь идет о долге?

Молодой Дадли склонил голову.

– Человек может поймать рыбу на червя, который поел короля, и поесть рыбы, которая питалась этим червем[6], – произнес он слегка надрывным голосом.

Эдуард пристально смотрел на него несколько долгих минут.

– Надеюсь, это означает, что вы ей скажете.

– Да, государь, – промямлил молодой лорд и покинул опочивальню.

Король видел в окно, как он спустился по лестнице, пересек внутренний двор, запрыгнул на лошадь и галопом покинул дворцовую территорию. Затем Эдуард добрался до кровати и с шумом рухнул на нее.

Пэтти подошла, чтобы лизнуть его в лицо.

– Иди прочь, предательница, – воскликнул король, шутливо отпихивая ее от себя, но сразу же подвинулся, чтобы дать ей место, и псина уютно устроилась рядом со своим хозяином.

Глава 5 Джейн

День ее свадьбы настал.

Церемонию решили устроить в Дарем-хаусе, лондонской резиденции Дадли, по каковой причине днем в субботу карета доставила Джейн вместе с матерью, портнихой и подружкой невесты по имени Аделла в дом жениха, где их водворили в библиотеку, предназначенную на сегодня служить туалетной комнатой. (Впрочем, библиотеку она напоминала так же мало, как обычное пустое помещение для хранения ненужных вещей, – к тому же ее наскоро освободили от этих вещей в преддверии свадьбы.) Солнечный свет лился сквозь окна, настежь открытые, чтобы впустить свежий ветерок. Вдоль стен помещалось несколько книжных шкафов (Джейн так и манило к ним), ряд деревянных сундуков и подвенечное платье на специальной каркасной сетке.

– Как замечательно! – щебетала Аделла, в волнении прыгая взад и вперед по ярко освещенной комнате и притрагиваясь ко всем предметам подряд – словно бы на счастье. Волны пыли поднимались под ее торопливыми пальцами. – Вы наконец выходите замуж.

– Наконец-то, – повторила Джейн, не отрывая глаз от платья. Оно было сшито из золотой и серебряной парчи, со вставками, изукрашенными жемчугами и бриллиантами.

(Заметьте, дело происходило задолго до того, как королева Виктория вышла замуж в белом платье, чем и изменила навсегда соответствующую моду.) Это и вправду был настоящий шедевр и, несомненно, очень дорогой. Если бы Джейн продолжала возражать против своего брака, ей наверняка даже пришлось бы услышать, насколько он дорогой.

Но Эдуард попросил ее, и она выполнит его просьбу.

При мысли о молодом короле в горле у нее появился ком.

Однажды, когда Джейн еще жила с Екатериной Парр, они с Эдуардом прятались в бесконечных библиотечных хранилищах замка Садли[7] (а делали они это частенько), и она начала жаловаться кузену на тяготы одной из своих многочисленных помолвок, тот шутливо ткнул ее под ребра и сказал:

– У тебя высокая планка, Джейн, тебе не угодишь. Что ж, полагаю, если так, ты всегда можешь выйти за меня.

В те давние времена брак представлялся ей скорее глупой игрой, чем клеткой, в которой тебя запирают навечно, – как казалось сейчас.

– Обручившись со мной, ты бы сильно рисковал, – ответила она. – Тебе же известно, что я приношу разорение всем, кто ко мне сватается. И вообще, не уверена, что хотела бы быть королевой. Столько обязанностей.

– Ну, ладно тебе, это не такая уж плохая роль. – Эдуард щелкнул ее по вздернутому носику и улыбнулся. – Нам вместе было бы весело.

Они тогда посмеялись, словно речь шла о забавной шутке, и больше никогда к этому разговору не возвращались, но позднее Джейн часто вспоминала о нем. Что, если он говорил серьезно? Девушка даже стала подозревать, что ее мать и Томас Сеймур[8] именно это и имели в виду: специально послали ее жить у вдовствующей королевы в расчете на то, что Эдуард в конце концов захочет на ней жениться и она станет королевой.

Кроме того, двоюродный брат сказал правду. Быть королевой – не такая уж плохая роль, хоть она затруднялась представить себе Эдуарда в ином качестве, чем просто друга. Она много читала о любви и знала, что в присутствии возлюбленного сердце должно сильнее биться в груди, а дыхание сбиваться и так далее, и так далее, и так далее. А ничего подобного со своим кузеном она никогда не испытывала. С другой стороны, выйти замуж за лучшего друга – наверное, не самая худшая доля на свете. Далеко не самая худшая.