Моя леди Зелёные рукава

– Ты молодец, Алик! Всё сделал правильно. Не растерялся, позвонил бабушке. Теперь ты понимаешь почему нужно знать наши номера телефонов наизусть.

– Ага. Я и твой помню, только не стал звонить тебе, когда ты за рулём.

– Молодец! Всё правильно!

Я посадил его в машину рядом с полуживой от такого стресса бабушкой, а сам решил подняться в квартиру. Надо было узнать что случилось. Возможно нужен врач. Да и смартфон, который забрал с собой Алик, надо вернуть.

Поднялся на этаж и нашёл нужную квартиру. Дверь была приоткрыта – был виден торец замка, но никакой щёлки не было. Нажал на кнопку звонка. Пару секунд выждал, не особо надеясь на ответ, и потянул за ручку двери.

Прямо напротив входной двери, на пороге комнаты, лежало бесчувственное тело в цветастых пижамных брюках и фланелевом спортивном джемпере цвета хаки, ноги были босые. Тело лежало в позе эмбриона, на боку – значит не задохнётся собственной рвотой или соплями. Если ещё жива конечно.

– Так! Великолепно! – подумал я вслух, – Что это значит?

Зашёл внутрь маленькой прихожей. Справа открыта дверь в ванную комнату. Там никого. Секунду задумался: может стоит сразу вызвать скорую и полицию, а до их приезда ничего не трогать? Перешагнул через тело, лежащее на плотном грубом коврике с загнутым краем. Как будто в последнем усилии перед падением тело пыталось прикрыть себя ковриком как одеялом, но не развернуло его полностью. В единственной комнате тоже никого. Одна стена комнаты изображала кухню с холодильником, мойкой и грязной посудой. Слева у стены сложенный раскладной диван, на нём раскрытый целлофановый пакет с какими-то конфетами и пустые фантики от них же. Справа стол с включённым ноутбуком, две табуретки. Вся дешёвая мебель из популярного шведского магазина. В дальнем углу закрытый белый угловой шкаф. Повсюду стоят частично распакованные коробки, большие дорожные сумки и пакеты. Всю поверхность пола в комнате занимала скомканная куча беспорядочно разбросанной одежды. По сути, зайдя в комнату, мне некуда было дальше шагнуть, не наступив на какую-нибудь вещь.

– Ну, блин… – подумалось опять вслух.

Шагнул обратно в прихожую, так как тело лежало головой уже там, а ноги ещё в комнате. Присел на корточки рядом и пощупал её сонную артерию. Кожа тёплая, пульс есть – уже неплохо. Запаха алкоголя нет. Странно. Попытался привести в чувство, похлопывая по щекам:

– Ау! Просыпайся! Ау!

Надавил пальцами ей сбоку под челюстью, вспомнив приём, который применил врач скорой помощи несколько лет назад в аналогичной ситуации.

– Очнись! – я стал трясти псевдотруп за плечо.

Не знаю какие там нервные импульсы возникли и от чего, но что-то сработало и я даже удивился такой неожиданности. Глаза у беспамятной открылись, её голова оторвалась от подстилки на которой покоилась и она посмотрела на меня. Но, видимо решив, что это сон, тут же устало опустилась обратно на коврик. Надо было её быстрее вернуть к реальности пока опять не вырубилась:

– Ты соображаешь что-нибудь? – я ещё немного потряс её.

– Угу, – ответило полусонное тело, едва заметно кивая головой.

– Что ты соображаешь? – я с облегчением встал на ноги.

– Че-т-тоз-де, – раздались невнятные бормотания со стороны коврика.

– Чего? – я чуть не рассмеялся.

– Ч-т-ро-ме-де-з…

– Что? Внятнее можешь сказать?

Тело приподнялось и, покачиваясь из стороны в сторону, стало медленно поднимать верхнюю часть туловища. Я не помогал, не зная что можно ожидать дальше, но и не мешал процессу. Наконец, туловище приняло вертикальное положение, поборов инерцию и не перевалившись на другой бок. Подперев собой дверь, туловище принялось медленно проговаривать слова:

– Ты… поему… десь… – голова туловища кивала синхронно с предполагаемыми словами и, закончив свой короткий монолог, вопросительно уставилась на меня.

– Почему я здесь нахожусь? – угадал я смысл вопроса.

– Угу.

– Потому что ребёнок позвонил. Сказал, что мать упала, он не знает что делать и он боится.

Туловище отвело свои глаза в сторону, занявшись расшифровкой послания чужого разума.

– Поэтому я здесь. Что я должен был делать по-твоему? – закончил я.

Туловище тряхнуло головой и потёрло лицо руками, инстинктивно пытаясь восстановить кровообращение в, онемевших от употреблённых токсинов, непослушных мышцах лица. Потом стало растерянно ощупывать свою одежду и осматривать обстановку вокруг.

– Чего пила? Что курила? – я решил продолжить допрос пока она окончательно не пришла в себя и не придумала какую-нибудь неправдоподобную отмазку.

Голова прервала свои наблюдения за квартирой и обернулась ко мне:

– Ничего не пила, – немного поразмыслив произнесла она, снова отворачиваясь, да так тихо и с таким глупым видом, что сначала мне послышалось: “Ничего не понимаю”.

– Ничего не пила? – удивлённо переспросил я и тут же предложил объяснение: – Ага. Просто настроение такое, да? Захотелось полежать в коридоре на коврике. Так что ли?

Она сидела на полу неподвижно и не поворачивалась ко мне. Ждала пока закончится эта моральная экзекуция. Я не стал мучить болезную.