Моя любимая роль

— Я тоже не люблю собирать сплетни, Стивен, — тихо проговорила она, — и не люблю навязываться, так что редко попадаю туда, куда меня не зовут. А ещё мне просто скучно общаться с тремя четвертями своих ровесников и половиной всех остальных. Потому что основные темы разговоров девочек — это телик, который я не смотрю, сериалы, которые мне не нравятся, шмотки и всякая прочая модная ерунда, которую я не ношу, ну и конечно сплетни, о которых уже было сказано не раз. Уж кому, как ни тебе, должно быть отлично известно, как глупо себя чувствуешь, когда разговариваешь с человеком и видишь в его глазах пустоту, ноль в бесконечной степени, ему не интересно, он тебя не понимает и считает странной.

— Он молчал и смотрел в сторону, она добавила почти шепотом: — Ты сам говорил, как сложно такому психу, как ты, найти человека, с которым можно поговорить… мне тоже сложно.

— А парни? — тихо спросил он.

— Что парни?

— Ты сказала о девочках, а парней почему игнорируешь?

— Ой, парни такие же, — отмахнулась она. — Только тут ещё добавляется то, что их нули во взгляде направлены не в глаза, а гораздо ниже. Их интересуют вопросы размножения и причём тут вообще разговоры. И даже те, с кем реально интересно общаться, мигом теряют интерес, как только узнают, что у меня есть парень. — Она вздохнула, — нет, есть, конечно, исключения, у меня есть друзья, ты не подумай. Просто, так получилось, что мы все разъехались и можем общаться только по интернету. — Она посмотрела на Стивена, но он молчал, рассматривая деревья, она тихо спросила: — Что ты имел в виду, когда сказал, что я не знаю, как ко мне относится Крис?

Стив замер, выдохнул и как бы между делом спросил:

— Где он сейчас?

— Уехал к родителям, — пожала плечами она. — А что?

— Ты уверена? — парень косо улыбнулся, Стеф похолодела, боясь спрашивать, но он не ждал её ответа. — Честно, я до последнего не хотел тебя расстраивать, надеясь, что ты или сама поймёшь, или тебе другие расскажут.

«Что? Гэвори, мать твою, я сейчас в обморок грохнусь!»

Парень молчал и смотрел на неё со смесью недоверия и жалости, Стефани кусала губы и молчала. Он наконец покачал головой и нехотя выдохнул:

— Он уехал утром с Эшли, не знаю куда, но точно не в город. А перед этим я видел их на озере, когда бегал, — он саркастично закатил глаза, — я не подходил поздороваться, но почему-то мне кажется, что они туда не рыбачить приехали.

— Он… опять с ней общается? — неверяще прошептала Стеф.

— Да он и не переставал! — запрокинул голову Стивен. — Ты что, слепая? Он ведёт себя, как вёл, просто стал чуть более осторожным, чтобы ты этого не видела! Он точно так же таскает по кустам массовку и возит девок на озеро, регулярно. — Он увидел её лицо и замолчал, положил ладонь ей на плечо, очень по-дружески, — прости, я не хотел, чтобы ты это услышала от меня… но больше, похоже, не от кого. Я не могу смотреть уже на это и устал ждать, когда ты сама заметишь. Он… тебя не стоит.

У неё внутри бушевал ураган, разрушающий хрупкие старые стены доверия и наивности, ревущий ветром, хлещущий грязными потоками воды и очень, очень холодный. Исчезнуть в этом холоде навсегда не давала только горячая ладонь Стивена на плече, Стеф благодарно накрыла её своей и тихо сказала:

— Спасибо, я… поговорю с ним.

— Что?! — он резко убрал руку, хлопнув ею себя по лбу. — Твою мать…

— Этому должно быть какое-то объяснение, — опустила голову она, Стив потёр лицо и выдохнул:

— Ладно, чёрт… это ваше дело. Говори, если хочешь, всё, я… не лезу. Разбирайтесь сами и давай сменим тему, а то я точно выскажусь так, что потом буду об этом жалеть.

— Ладно, — она попыталась абстрагироваться от урагана внутри, уговорив своё рвущееся сердце, что это только слова и что Крис точно всё объяснит. — Расскажи тогда, откуда ты всё про всех знаешь? Ты же тоже постоянно работаешь, когда ты успеваешь со всеми общаться?

— Да я не то чтобы со всеми общаюсь, — поморщился он, — я просто хорошо вижу людей, кто кого не любит, кто кому врёт. Да и вообще, когда ведёшь ночной образ жизни, замечаешь много чего, не предназначенного для твоих глаз… Рабочий день заканчивается, люди расслабляются, желают друг другу приятных снов и вроде как расходятся. Вот только день на этом не кончается, потому что когда с общественным наконец разобрались, все берутся за личное. Каждый начинает заниматься тем, что имеет значение только для него, что не хочется никому показывать.

Стефани молчала, пытаясь понять, к чему он клонит. Стивен вдруг посмотрел на неё и с подвохом спросил:

— Ты знаешь, что костюмерши Уэйны — лесбиянки?

— Что?! — округлила глаза Стеф. — С чего ты взял?

— Видел кое-что. А вообще, достаточно на них внимательно посмотреть, чтобы это понять, — усмехнулся он. — На то, как они ведут себя, как разговаривают, как смотрят друг на друга… и, знаешь, ты бы тоже это заметила, если бы не зацикливалась на себе.

Стеф обиженно открыла рот, пытаясь сказать что-то в своё оправдание, но он успел раньше: