Моя любимая заучка

Быстро собрав бланки со стола, Лиза поторопилась следом. Они шагали по коридорам чуть раздельно друг от друга, Лиза старалась держаться позади.

От Громова снова исходили волны ярости, которые можно было почувствовать кончиками пальцев, стоило лишь протянуть руку вперёд. Она вообще не понимала, что он тут делает. От него не было никакой пользы.

Когда Лиза в очередной раз отчитала парочку притаившихся студентов за укромным уголком, он только лишь зевнул, подпирая стену плечом. Видимо заботился, что бы она не свалилась ему прямо на голову.

— Почему бы тебе просто не свалить в свою комнату? — бросила Лиза через плечо, раздраженно пронесясь мимо Громова, — Всё равно ректор ничего бы не узнала, а я была бы только рада, что ты не путаешься у меня под ногами!

Молниеносный стук приближающихся шагов, глухой стук о стену. Затылок стукнулся о твёрдую поверхность, в глазах заискрились разноцветные полосы. Громов пригвоздил своими ладонями её ключицы плотно к стене.

— Почему ты задержалась?

Лиза, прикованная к стене, ошалело метала глазами по озлобленному лицу. Слишком белому, и такому близкому, что она видела каждую складочку возле его безумных глаз.

— Отвечай мне!

Тембр голоса мягкий. Ядовито-приторный, выжидающий. Он смотрел так, будто хотел, чтобы она ответила неправильно. Взгляд серых, чуть потемневших глаз уставились с убийственным предвкушением.

— Где ты была?

Он с остервенением хлопнул ладонью возле её головы. Задел картину, которая в то же мгновение начала шататься, намереваясь вот-вот упасть.

— Это не твоё дело! — Лиза попыталась высвободиться от оков, притеснявших её к стене, в виде стальных рук Максима.

— Ты успела разглядеть его член, пока он снимал с тебя трусы? — Громов смотрел на неё как на кучу дерьма в уборной.

Презрение опаляло, заставляя прирасти к полу. Он яростно дышал на неё, ударяя жгучим дыханием, словно дракон. А глаза светились ненавистью.

— Отойди от меня, Гро…

— Заткнись!

Прошипел ей прямо в губы. Ядовито, тихо. А между тел не осталось свободного пространства. Попытки скинуть руки были обречены на провал, он держал слишком крепко. А она слишком слаба перед этой грудой мышц, нависающей над ней, словно скала. В висках пульсировало, а сердце глухо билось о стенки грудной клетки, отбивая беспорядочный ритм.

Слишком быстро, неожиданно и резко, он ворвался в её рот. Насиловал горячим языком, прикусывая и сминая губы слишком настойчиво, требовательно, жадно. Он исследовал глубины рта так тщательно, что показалось, будто он там что-то искал.

Чувствовался каждый мускул, выступающий из-под одежды, а в низ живота упёрлось что-то твёрдое, чего несколько секунд назад не было и в помине.

Лицо пылало, а сердце грозилось выскочить из груди, расшвыривая кровавые сгустки по земле.

Он терзал её губы и крепко вдавливал в стену. Ледяное прикосновение к горячей коже заставило миллионы мурашек пробежаться по телу.

Громов одной рукой нагло забрался под кофточку, мучительно медленно двигаясь вверх, круговыми движениями пальцев пробираясь под лифчик. Лиза испустила рваный вздох наглому парню прямо в рот, нежная кожа горела там, куда прикасались его холодные руки.

Обхватив грудь ладонью и нежно сминая, он пальцем ласкал затвердевший сосок, отчего внизу живота запылал пожар. Он разлил горючую смесь и поджёг, раскатываясь дьявольским смехом. Наплевал на все личные границы и просто взял. Взял, облапал, искусал и останавливаться явно не собирался.

Когда она почувствовала прикосновение к бедру, начала инстинктивно ещё яростнее вырываться. Но ничего не поменялось, он не отодвинулся ни на миллиметр и продолжал путешествие по девичьему телу, совершенно ничего не стесняясь.

А щёки загорелись ещё ярче, если это вообще возможно, когда она почувствовала прикосновение между стиснутых ног. Он гладил, надавливал на пульсирующую точку, точно зная, что ей это нравится. Не отрывался от её рта, где выводил яростные круги жгучим языком по нёбу. Вылизывая так, что дрожали колени.

Он видимо решил, что джинсы мешают, и запустил руку прямо в трусы. Дернул ширинку так, что отлетела пуговица. Она услышала мимолётный глухой звон о пол, и свой невольно вырвавшийся наружу жалобный стон.

Прохладное прикосновение к её плоти вызвало взрывную волну, отправляя по телу постыдные импульсы жгучего наслаждения. Она стала слишком мокрой. Было настолько стыдно, что хотелось убежать в лес, сколотить там хижину и жить отшельницей до конца своих дней.

Стыд смешивался со сладкой истомой, впуская Лизу в незнакомый мир. Проводил экскурсию по тем ощущениям, которые до сих пор ей были недоступны.

— Я сейчас тебя трахну, Ромашка.

Громов лишь на долю секунды оставил её рот в покое и впился снова, рыча как зверь. Просто констатация факта, спасибо.

Она лишь безвольно принимала всё то, что он вытворял. Не было уже сил сопротивляться, да и смысла тоже.

А возбуждение нарастало. Выбивало дух, заваливало на землю и пинало ногами. Не давало спуску. Только нарастало, накрывая с головой.