Моя любовь, моё проклятье (СИ)

— На Лизу внимания сильно не обращай, — без всяких логических переходов сообщила Анжела. — Штейн оставляет её за себя, когда уходит в отпуск. А в другие дни, она — такая же, как мы. Но побывав и.о.*, наша Лиза уже не может выйти из роли, вот и строит из себя важную начальницу. Смешно просто. Будет тебя сильно доставать, смело шли её лесом, дуру эту. Думаешь, почему Оксана её за себя оставляет? Потому что Лиза перед ней выслуживается и на нас стучит. Знаешь, как её у нас в отделе прозвали? Лизун или Лизунья. А ты видела, как она распушила хвост перед новеньким мальчиком? Позорище…

Вообще-то, Анжела ей понравилась. Девушки редко когда выказывали к ней расположение. И выглядела она на все сто, ухоженная, стильная. Длинные иссиня-чёрные волосы собраны в тугой хвост. Макияж — безупречный. В ушах — белое золото с крохотными бриллиантиками. Даже тёмно-серое платье, вроде совсем простое, смотрелось на ней дорого.

Весь обед Анжела мыла кости Лизе. Видимо, накопилось. Полине даже стало жалко эту Лизу, но ненадолго. Как только они вернулись в офис, та накинулась на неё с претензиями:

— Я тебе поручила самую простую работу! Для дураков. А ты даже с этим не можешь справиться. Только половину сделала! У нас рабочий день не двадцать часов. Шевелиться надо и всё делать быстро.

Беркович при этом откровенно балду пинал и, конечно же, улыбался, но это Лизу нисколько не раздражало. Анжела подавала мимикой знаки, мол, лесом её шли.

— А у Артёма какое задание? — спросила она Лизу.

— А твоё-то какое дело? — взвилась Лиза.

— Просто он сидит и дурью мается, а я полдня стою у копира. У меня уже ноги отваливаются.

— Он базу клиентов изучает!

— А можно я теперь буду базу изучать, а он покопирует?

— Это мне решать, кому и чем тут заниматься!

Лиза воинственно подпёрла бока руками и двинулась на Полину.

— Что тут за крики? — раздалось за спиной. Оксана Штейн.

— Она работать отказывается, — заявила Лиза.

— Это не так! — выпалила Полина. Ей хотелось, конечно, повозмущаться, но жаловаться начальнице на Лизу, на несправедливость, на уставшие ноги и монотонное, тупое задание, растянувшееся на много часов, было бы глупо. Только себя показала бы скандалисткой и лентяйкой. Так что с гонором лучше пока повременить. Тем более когда ты на испытательном сроке. Поэтому она, мило улыбнувшись, спокойно продолжила: — Я просто хотела попросить Лизу дать мне ещё какое-нибудь задание, помимо копирования. Вот и всё. А работать мне очень даже нравится.

В подтверждение своих слов она изобразила смирение и с показным усердием принялась дальше копировать и степлерить. Закончила без четверти шесть.

— На вот, — Лиза всучила ей ещё стопку, правда, тоненькую.

— Тоже копировать? — с трудом сдерживая раздражение, спросила Полина.

Лиза взглянула на неё, как на умственно-отсталую.

— В приёмную отнеси. Отдай секретарю, скажи — директору на подпись. Ясно?

Идти в приёмную совершенно не хотелось, но возражения, очевидно, не принимались.

«Быстро заскочу, суну секретарше бумаги и бегом прочь. Домой!».

Перед дверьми приёмной Полина вдруг разволновалась. Увидеть его, этого Ремира, и хотелось аж до замирания, и было боязно. А вот с его секретаршей она вообще с удовольствием больше никогда бы не встречалась. Тем не менее войдя, она вполне дружелюбно поздоровалась. Но Алина вместо ответного приветствия смерила её недовольным взглядом и уже собиралась высказать явно что-то малоприятное, но застыла.

Полина услышала за спиной шум, звук шагов, мужские голоса. Она не видела, кто вошёл в приёмную, не оглядывалась, но тотчас почувствовала — среди них есть он. Сердце пропустило удар, а внутри уже проснулась знакомая дрожь.

— Может, просто прижучим этого наполеона, а? — спросил кто-то. Не он.

— Потом об этом поговорим. — Он! Его голос! Низкий, волнующий, с хрипотцой. Спину её, плечи, руки тотчас подёрнуло мурашками. Между лопаток зажгло — наверняка от его взгляда.

«Поздороваюсь и сразу уйду».

Закусив нижнюю губу, Полина обернулась и утонула в чёрных жгучих глазах. Он и впрямь смотрел на неё. И мысли все до единой исчезли, а в голове точно вакуум образовался.

— Бумаги ваши давайте! — услышала она раздражённый голос Алины, однако не сразу поняла, о чём та, к кому обращается, какие такие бумаги требует. А потом он отвёл взгляд, и морок спал. Вернулись мысли, вернулось осознание реальности. Она сунула секретарше стопку, которую сжимала крепко-крепко, и направилась на выход. Только вот пройти надо было мимо него, а он, даже не глядя в её сторону, излучал настолько мощное поле, что стоило приблизиться, как организм вновь начинал сбоить: трепетать, слабеть, наполняться жаром.

На ватных ногах она всё-таки дошла до двери, когда он остановил её:

— Полина Андреевна, вам вчера объяснили насчёт дресс-кода?

Она развернулась — он смотрел на её ноги. Неторопливо оглядел лодыжки, коленки, голые руки. Полина почувствовала, как зарделись щеки и вопреки воли внутри разлилось тепло. Затем он поднял глаза и придавил её тяжёлым, тёмным взглядом.