Но он же профессионал, он сразу к кассирше. То, се, третье, десятое, дескать, за нами не пропадет, – короче, дала она ему билет, а он ей за это шоколадку «Аленка» подарил за рубль двадцать копеек. Надо бы, конечно, рубля за два, а он, видишь, и здесь решил, что так сойдет.
Короче, прилетел он в Одессу в пять утра, а в семь уже в постели лежал.
Утром просыпаются они с дядей, и дядя, что характерно, рассказывает Володьке, что он плохо спал, какие-то кошмары ему снились из жизни древних греков, а Володька, наоборот, говорит, что спал отлично и снилось ему всю ночь Черное море.
А дальше дядя начинает обделывать свои дела в городе Одессе, а по вечерам Володька водит дядю по ресторанам и всюду платит за него, потому что по-своему его любит и ничего плохого ему не желает. Просто он профессионал и не удержался от такого прекрасного дела.
Но он, в свою очередь, хочет, чтобы дядя надолго запомнил эту поездку в Одессу, хотя дядя и так никогда потом в жизни этой поездки не забывал.
Короче, кончается срок дядиной командировки, возвращается он домой и видит, что творится в его квартире. Он, конечно, тут же падает в обморок, нет, сначала звонит в милицию, а уже потом падает в обморок.
Милиция приезжает и не находит никаких следов. Нет следов, и все. И никто этого вора не видел. И все бы так и закончилось, но Володька не учел, что есть на свете профессионалы почище, чем он, а именно следователь, который занялся этим делом.
Володьке и в голову не пришло, что этот следователь обойдет все таксомоторные парки и опросит там всех на предмет этих двух чемоданов. И надо сказать, что среди шоферов были как раз те двое, которые везли Володьку.
Причем, что знаменательно. Первый, который вез Володьку на вокзал, ничего вспомнить не мог, кроме тридцати копеек. А второй, который вез Володьку от Казанского вокзала в аэропорт, вспомнил оба чемодана, и особенно тот, коричневый.
Он еще сказал, что сам мечтал о таком чемодане, но не знал, где он продается. И заметьте, что значит профессиональная память, шофер через два месяца не только чемоданы вспомнил, но и усы вспомнил, и очки, и даже то, что от Володьки пахло итальянским вермутом.
Вот что значит профессионал.
А дальше следователь нашел и кассиршу, которая Володьке билет выписывала. Она тоже профессионалкой оказалась. Вспомнила человека, который ей «Аленку» подарил. Потому что за такую услугу, если хотите знать, ей в прошлом году один артист бутылку коньяка поставил, а этот, понимаешь, «Аленкой» ограничился. Короче, запомнила она и Володьку, и «Аленку», и Одессу.
Ну а там уж дело совсем простое было. Подняли корешки билетов и разыскали родственничка.
Надо сказать, что дядя очень удивился, когда вором Володька оказался. А Володька тоже расстроился, потому что не мог уже дяде очки втереть, не мог он ему сказать, что едет на Север работать.
И к неприятности с кражей добавилось еще огорчение, связанное с родственными чувствами, а именно с тем, что не смог Володька скрыть от дяди свое неэтичное поведение.
Потому что Володька по-своему очень любил своего дядю, о чем свидетельствует и его последнее слово на суде. Он так прямо и сказал в нем: «Дядя, прошу вас, не обижайтесь на меня. Потому что я все равно люблю вас как родного, но ничего с собой поделать не мог. Не обижайтесь на меня, дорогой мой дядя. Я больше не буду».
Ах, любовь
Она: Вот честно скажи, ты меня любишь?
Он: Честно?
Она: Честно.
Он: Честно-честно?
Она: Честно-честно.
Он: Люблю.
Она: А за что ты меня любишь? Только честно.
Он: Честно-честно?
Она: Честно-честно.
Он: Не знаю.
Она: А ты мне когда-нибудь изменял?
Он: С кем?
Она: Не знаю. Я просто спрашиваю вообще: ты мне изменял с кем-нибудь?
Он: С кем конкретно?
Она: Ну, вообще, ты мне изменял?
Он: Когда?
Она: Ну, никогда, всегда?
Он: Честно?
Она: Честно.
Он: Всегда не изменял.
Она: А никогда?
Он: И никогда тоже не изменял, так же, как и всегда.
Она: Ни с кем?
Он: Ну а с кем я могу тебе изменить?
Она: Ну, допустим, с Танькой.
Он: Ты что, с ума сошла, она же меня близко к себе не подпустит.
Она: Ну с Нинкой.
Он: Типун тебе на язык! Ты ее лицо помнишь?
Она: Помню.
Он: Ну а чего тогда спрашиваешь? Ты мне хоть сколько доплати, а я изменять не стану.
Она: А сколько, сколько доплатить?
Он: Да хоть миллион.
Она: Ну вот, допустим, даю я тебе миллион, ты мне изменишь?
Он: Честно?
Она: Честно.
Он: Если честно, то нет.
Она: А почему?
Он: Потому что у тебя миллиона нет.
Она: Ну а если, допустим, даю тебе миллион, можешь ты предположить, что мне изменяешь?
Он: Могу.
Она: Как – можешь?
Он: Предположить могу, изменить ни за что.
Она: А за два миллиона?
Он: Да ведь ты не дашь.
Она: А если предположить, что даю я тебе два миллиона, что ты будешь делать?
Он: Один миллион положу в сберкассу.
Она: А на второй?
Он: А на второй куплю тебе семечек.
Она: Для чего?
Он: Чтобы у тебя рот был всегда занят.
Она: А изменить бы не мог?
Он: Ни за что.
Она: Значит, ты меня любишь?
Он: Люблю.
Она: Честно?
Он: Честно.
Она: А если очень честно?
Он: Тогда очень люблю.
Она: И никогда в жизни не врал?
Он: Врал.
Она: Честно?
Он: Если врал, то всегда только честно.