Моя маленькая месть (СИ)

К счастью, Деймон тоже вспомнил о существовании рубашки и больше не смущал неокрепшие девичьи умы. Только вот вместе с одеждой он сменил выражение лица. Судя по жесткой линии рта и нависшим над глазами бровям, меня собирались отправить на вечную пересдачу.

— Джульетта, что происходит?

Сложив руки на груди, Деймон забаррикадировал лестницу. Колено небрежно выставлено вперед — при случае можно подножку подставить.

— А что происходит, айл? — Я старательно изображала дурочку, даже ресницами хлопала. — Сейчас спущусь, сделаю завтрак и…

— Вы напоминаете мятник: то притягиваете, то отталкиваете. Сейчас и вовсе избегаете.

— Я — вас? — Выдавила из груди сиплый смешок. — Просто я не ожидала вас увидеть… Не в ночной рубашке же беседовать!

— Дело вовсе не в ночной рубашке, и вы это знаете.

— Боюсь, совсем недавно мы выяснили обратное — со знаниями в моей голове плохо.

— Прекратите паясничать!

Кулак Деймона с силой обрушился на перила.

От неожиданности прикусила язык. Металлический привкус мигом наполнил рот.

— Ну вот, вы меня снова из себя вывели! — укоризненно покачал головой Деймон.

И тут я взорвалась.

— Хватит вешать на меня всех собак! Чуть что, так Джульетта виновата!

Стиснув кулаки, стремительно наступала, отвоевывая все новые и новые ступени.

— Может, для разнообразия, хоть раз в себе причину поищете? А то прямо Идеал Идеалович!

Смело толкнув опешившего Деймона плечом, попыталась проскользнуть мимо. Не успела.

— Пустите!

Забарахталась в загребущих руках некоторых. И затихла, утонув в поцелуе.

Это следовало прекратить, но я лишь усугубляла ситуацию. Обмякла в его руках, разомкнула губы. Кровь из прокушенного языка попала в рот Деймона, но его это не волновало. Меня тоже. Ни узкая лестница, ни этические проблемы, даже Эрик из головы испарился.

Я завязла в одном из тех муссов, которые делала в кондитерской Озоли. Надышалась паров дурмана и белладонны и не хотела выныривать из чарующего сна.

Его губы… Мягкие и твердые одновременно, деликатные и напористые. Казалось, я целовала их уже сотни раз.

Мятный порох, легкий цитрусовый запах одеколона, смешанный с лавандовым мылом. И самый пьянящий — запах кожи, чистого, горячего тела.

Какая же ты дура, Джуди! Надо было сразу его поцеловать, еще тогда, в Бердыче. Пусть «зачет» бы тебе не поставили, зато какие воспоминания!

— То есть претензий больше никаких? — оторвавшись от моих губ, выдохнул в лицо Деймон.

Все еще плохо соображая, замычала.

— Ну вот, — рассмеявшись, Деймон, к великому моему сожалению, отпустил, разъединил наши тела, — от удовольствия даже разговаривать разучились.

Язык по-прежнему повиновался с трудом, но задетая честь требовала ответа.

— Удовольствия вы мне еще не доставляли.

Напрасно старалась, Деймон вечно переигрывал меня по всем фронтам.

— О, я могу! — Глаза его светились изнутри, переливались колдовскими амулетами. — Просто предпочитал по старинке: цветы, ухаживания, а потом постель. Но если вы хотите прямо сейчас…

— Прямо сейчас я хочу есть.

Чувствуя, как снова краснея, предприняла еще одну попытку сбежать от соблазнителя. Она оказалась удачной, Деймон не стал меня удерживать.

— Я всегда к вашим услугам, Джуди! — полетело мне вслед. — И очень хотел бы вне рабочей обстановки перейти на «ты».

Сначала свидание, а потом посмотрим. «Ты» еще надо заслужить, а то намазал губы приворотным зельем, и сразу постель ему подавай!

Но целуется Деймон отменно, я бы повторила.

Воскресила в памяти наш короткий момент единения — даром я книжками увлекалась, стихи писала, много умных слов помню. Даже глаза закрыла, провела языком по верхней губе…

— Он внизу, детка, спустись и повтори.

Довольный Алекс потирал руки. Точнее, пытался, потому как призрачные пальцы упорно проходили друг сквозь друга.

— Да что б тебя! — выругался Алекс и прекратил бесплодные попытки. — Ненавижу загробную жизнь!

— Так тебе и надо! — любезно ответила ведьма в моем лице. — Зато в виде человека ты ни в чем себе не отказывал.

— Не завидуй!

— Чему?

Скептически изучила предложенный предмет. Не, не стоит даже покусанных локтей. Потасканный, бабник, еще и умер по-дурацки — так каждый может. Если уж завидовать, то чему-то уникальному.

— Хотя бы моему опыту.

Алексу палец в рот не клади, даром бестелесный, откусит.

— Я как-то в бордель наведаться не планировала.

— Тебя и не взяли бы: слишком костлявая.

— Зато некромантам кости нравятся.

Показала ему язык и, насвистывая, пританцовывая, продолжила спуск.

— Давно следовало его заарканить, детка, сколько времени впустую потеряла! Сразу видно, невежда в любовной науке. Ничего, я исправлю пробелы в твоем образовании, расскажу, как общаться с мужчинами. И не возражай! — Облетев вокруг меня, Алекс грозно сверкнул глазами. — Замуж я тебя выдам, хочешь ты этого или нет.

Руки сами сложились на груди, нога в тапке принялась отбивать похоронный марш.

— Напомни, в какой сектор загробного мира помещен котел для свах?