Моя малышка

Почему они? Почему не я? Почему? Этот вопрос я задаю себе каждый божий день, из года в год. Почему у меня их забрали? Лишили главного смысла жизни. Для чего я остался? Чтоб жрать себя и существовать, как пустая оболочка, без чувств и смысла?

Было время, когда хотелось уйти вслед за ними, но я знал, что Мила бы мне этого не простила. Она всегда считала меня сильным, умеющим справляться со всем, что бы не происходило. Я и справлялся, но с тем, что их нет со мной, так и не смог. Это сильнее меня. Нет такого лекарства, той таблетки, которая бы вернула меня к нормальной жизни.

Хочется крушить все вокруг себя, от безысходности. Но нельзя. Нельзя нарушать все то, что так старательно и с любовью, обустраивала здесь Мила. Ведь это моя ниточка, в призрачное, но счастливое прошлое.

Мозгами-то понимаю, что не здоровая это херня, а поделать с этим, ничего не могу.

После своего рассказа, не заметил, как погрузился в свои мысли. Из оцепенения вывела маленькая ладошка Алисы, опустившаяся мне на плечо. Она плакала и вытирала слёзы рукавом своей кофты.

— Прости, что заставила все это вспоминать. — проговорила, почти заикаясь.

— Как ты успела понять, до недавнего времени, я и не забывал об этом.

— Теперь поняла. Прости.

— Единственный кто должен сейчас просить прощение, это я. Я должен был с тобой поговорить раньше, а не держать все в себе, доводя до того, что произошло. Прошу, забудь, все что я наговорил тебе той ночью. Я был не в себе. Сам не понимал, что творю. Это слабое оправдание, но это так. Меня вообще не оправдывает все это, но просто я хотел, чтоб ты знала. Я долго не мог переключиться и отпустить прошлое. В этом была моя ошибка. И я перед тобой виноват. Ты не заслужила, и не виновата в моей слабости.

— Это страшно, и я не представляю, как ты смог это все вынести. Я правда, не держу на тебя обиды. Но Тимур… Мы не сможем быть вместе, пока тебя так крепко держит прошлое. Я не они, и никогда не смогу ими стать. Мне тяжело быть с человеком, который не может полностью быть моим. А ты все ещё не мой. — продолжая ронять слёзы, говорила моя малышка. Видел, как ее трясёт от волнения.

И я все это прекрасно понимал. Все, о чем она говорит. Но в одном она ошибалась. Я уже ее. Весь с потрохами. И быть без неё — настоящая мука. Очередная агония. Очередные бесцельно прожитые дни. Очередной откат.

Говоря все это, она продолжала плакать. А мне было хреново от ее слез. От того, что делал ей больно.

— Малышка моя, не плачь. Слышишь?

— Мне за тебя больно. — сказав это, бросилась в мои объятия.

— Я привык к этой боли. Прошу, лисичка, возвращайся ко мне. Я ведь сдохну без тебя. Каждый день, как в аду.

— Тимур. Это не правильно. Не правильно по отношению, как к тебе, так и ко мне. Там нет места для меня, и нет душевной свободы для тебя. Я словно преступление совершаю, когда чувствую себя счастливой там, рядом с тобой. Ты думаешь я теперь не понимаю, что в твоей голове постоянно крутятся мысли о том, что ты их предаёшь, проводя туда меня. Не в качестве незнакомой девочки-соседки, а в качестве девушки. Теперь понимаю. Ты ведь даже сексом не можешь там заниматься. Я понимаю и не хочу тебе делать больно. А тебе ведь от этого больно.

Сделав несколько глубоких вдохов, она продолжила.

— У меня нет цели тебя обидеть. Но при всем желании, я не смогу до конца понять, что ты чувствуешь. Не потому что не хочу. А потому что, то что произошло в твоей жизни, на столько тяжело и больно, что не дай Бог, когда-то это узнать и прочувствовать. Даже думать об этом страшно. Ты не отпустил своё прошлое. А пока это так, мы оба будем мучаться.

— Ты не права, я отпустил.

Я посмотрел на ее взволнованное лицо. Уставшие и грустные глаза. И в груди закололо.

— Если не туда, то ты пойдёшь со мной?

— А куда, Тимур?

— Просто ответь на вопрос.

— Я не знаю. Правда, не знаю. Твоё прошлое…

— Останется в прошлом.

— Но ты так долго жил с этой болью, что в одно мгновение это не пройдёт.

— С тобой проходит. Лисичка, дай мне шанс. И я докажу тебе, что ты, самое ценное, что сейчас есть в моей жизни.

— Тимур…

— Подожди. Не говори ни чего сейчас. Просто дай время, если сейчас не готова. Хорошо?

— Хорошо. — произнесла еле слышно, практически не шевеля губами. А я поцеловал ее в лоб. Погладил по волосам и пошел к выходу из ее комнаты. На душе было тяжело. Не от того, что вспомнил все. К этой тяжести, я уже привык. А от того, что оставляю здесь ее. Не успев переступить порог, услышал надломленный голос.

— Тимур. — Встал, как вкопанный, боясь пошевелиться. Всего прошибло напряжением и ожиданием. Ком в горле, мешал вздохнуть.

— Да, лисичка? — сам не узнал свой севший голос.

— Не уходи. — сказала срываясь на рыдания.

Не думая, развернулся и преодолел разделявшее нас расстояние, и крепко прижал ее к своей груди. Маленькая, словно котёнок, жалась ко мне, роняя обжигающие, тело и душу, слёзы. Сердце грохотало так, что уже не разобрать, чьё оно. Мое или ее.