Моя мама – боевой лекарь

Я автоматически сжала кулон и впрямь увидела перед собой какие-то предметы. Как только я концентрировалась на каком-то одном из них, то сразу в голове возникало понимание, что это за штука и как ее использовать.

– Зелье здоровья, зелье бодрости, сухой паек, сто штук, час полета, – начала перечислять я. – Это оно?

– Да, все верно. Обычно таких позиций под сотню, не меньше. К тому же, ты можешь сказать «деньги», и перед тобой появится сумма денег, которые есть у тебя на счету. Тысячи золотых достаточно, чтобы купить в этом мире хороший дом, найти добротное снаряжение или открыть свой небольшой бизнес.

– О, у меня почти две тысячи, – удивленно сказала я. – Получается, по меркам этого мира я довольно богата? Всем такие суммы дают?

– Да, это довольно много. Не всем, у многих суммы значительно скромнее, однако я не знаю никого, кто получил бы меньше пяти сотен золотом. От чего зависит – никто не знает, – развел руками Кай, но со стула не свалился – так и продолжил раскачиваться. – Все то, что дала тебе система, – это очень нужные вещи в этом мире. Многие жители копят на эти вещи годами. Эти вещи нельзя украсть или отобрать силой. Но если вдруг ты выйдешь замуж за кого-то, то твой муж автоматически получит доступ к этим вещам.

– То есть, мне просто пытались предложить сделку? – сообразила я. – Мое обучение взамен на эти вещи?

– Это не сделка, а мошенничество, мам. В этом мире мало лекарей, они куда более востребованы, чем танки, и уже тем более, чем атакующие классы. Без танка команда выживет, если сражения легкие, а вот без лекаря – никак, – сказал Кай, а потом, видимо, заметил, как я нахмурилась, и сразу понял, в чем проблема: – Рассказать, по какому принципу тут охотятся на порождений тьмы?

– Да, конечно. А потом объясни, почему, кроме взрослых, этой охотой занимаются еще и дети, – строго добавила я. Видела я, конечно, очень мало в этом мире. Но уже по людям в таверне могла заметить, что детей там не было. Мой сын – единственный. И что-то мне подсказывало, что дело совсем не в том, что его заставляют.

Кай смотрел на меня прямо, он определенно не чувствовал себя виноватым. Это хорошо, значит, не какая-то глупая авантюра.

– Смотри, мама. Система должна была тебе сказать, что в этом мире существует система классов. Твой класс – лекарь, во время битвы ты должна лечить. Есть еще танк, который во время битвы привлекает порождения, действует на них, как красная тряпка на быка, чтобы они видели только танка и бросались только на него. А есть атакующие – это те, кто ответственен за то, чтобы убить этих порождений тьмы, пока танк привлекает внимание, а лекарь лечит. Среди атакующих есть разные классы. Я, например, лучник. Мое оружие – лук, стреляю, чтобы убить порождений. У меня есть знакомый мечник, он прекрасно владеет мечом.

– Понятно.

– Идеальная битва с порождениями тьмы выглядит как-то так: первым врывается танк, который привлекает порождений тьмы, потом начинают нападать мечники и другие мастера ближнего боя. Чуть дальше стоят лучники и отстреливают всех порождений, которые переключают свое внимание с танка на мечников или лучников.

– А лекарь?

– А лекарь стоит дальше всех и лечит тех, кто пострадал, – закончил Кай. – Вот, собственно, и все.

– Не все, – сказала я. – Меня все еще интересует, почему дети вынуждены заниматься чем-то настолько опасным. Это ведь настоящая битва! Ты же можешь умереть!

– В том-то и дело, что не могу, – улыбнулся Кай. – Этот мир защищает нас от смерти. Все мое тело, как и твое, пропитано светом. Он буквально в каждой частичке. Когда мы получаем повреждения от порождений тьмы, тогда этот свет уменьшается. Как только он уменьшится до определенного предела, нас перенесет на алтарь восстановления. День-два – и ты цел и невредим. Поэтому, мам, честное слово, в этих сражениях нет абсолютно никакой опасности. Любое повреждение исчезает. Если ты болен, то достаточно двух-трех дней на алтаре, чтобы снова стать здоровым. Здесь нельзя умереть, случайно вывалившись из окна, или утонуть. Любое повреждение, которое опасно для жизни, приводит человека на алтарь восстановления, – сказал Кай, а потом неожиданно широко зевнул.

Ох, а за окном ведь уже даже не вечер, а ближе к ночи. В одном-единственном широченном окне, которое находилось прямо напротив двери, была настоящая чернота. Поразительно! Но пора уже было и поспать. Конечно, я еще столько хотела узнать! У меня на сердце было неспокойно оттого, что я не понимала пока, через что пришлось пройти моему сыну, когда меня не было с ним рядом. Но здоровье моего ребенка важнее беспокойства.

– Кай, какие у тебя планы на завтра? – спросила я.