Моя мама – боевой лекарь

И впрямь неплохо: столик был около стенки, недалеко была балка, которая словно отгораживала этот стол от остальных в зале. Причина непопулярности этого стола была проста: здесь можно было сесть исключительно вдвоем, когда в таверне, в основном, были большие шумные компании.

Прежде, чем я спросила, как сделать заказ, Кай рассказал:

– Сейчас подлетит какой-нибудь фамильяр и спросит, чего мы хотим. После этого передаст наш заказ на кухню, а потом тарелка прилетит к нашему столу.

– А как за еду рассчитаться? – спросила я. – Насчет еды полагаюсь на тебя, я тут совсем ничего не знаю.

– Тут все просто: надо сжать амулет и сказать «оплата», можно сделать это до еды, а можно позже, – Кай объяснял спокойно и без капли нетерпения, хотя наверняка эти действия были элементарными. – Хорошо, я выберу. Ты… до сих пор любишь не сильно жирную пищу и терпеть не можешь творог? Или это изменилось?

Я покачала головой – ничего не изменилось. Хотя не так. Некоторые вещи остались неизменными, но все же… мы сами изменились слишком сильно. И мне придется еще многое узнать о том, как Кай жил без меня, что важного было в его жизни, что доставило ему радость, что огорчило…

Прежде, чем я успела заговорить, к нам подлетела маленькая птица серо-желтого окраса и поинтересовалась заказом. Когда Кай закончил заказ, я первая среагировала, схватив амулет и сказала:

– Оплата.

– Принято, благодарим, – отчиталась птичка и улетела.

Хоть я и не знала, сколько у меня на счету денег, но была уверена, что уж на оплату ужина этих средств достаточно. В правительстве мне обещали, что у меня будет достаточно средств, чтобы прожить в новом мире не один месяц. Хоть они и ошиблись немного с миром, но у меня появилась причина относиться к их словам с недоверием, а не полностью подвергать сомнению их действия. Сначала я хотела расспросить Кая по поводу денег, но решила не делать этого в людной таверне – неизвестно, какие тут люди и как они отнесутся к наличию у меня денег. Вместо этого я спросила:

– Кай, как тебе тут жилось?

– Мам, тут слишком много лишних ушей, – неуверенно сказал Кай. – Давай поговорим после того, как поднимемся наверх?

Я согласна кивнула, и мы вместе в молчании дождались еды. Ела я быстро, но не из-за того, что была голодна, а потому что хотела побыстрее расспросить Кая. Поэтому я практически моментально ополовинила тарелку. Но мой сын оказался быстрее – его порция была уже съедена. Что же, минут пять, и мы, наконец, останемся вдвоем.

Вот только у судьбы были чуть другие планы на мои «хотенья». Рядом с Каем что-то вспыхнуло, а ему на руки упала маленькая бумажка, которую мой сын быстро развернул и прочел. По его выражению лица я поняла, что он недоволен. Но допытываться, что там такое, не стала. Я хорошо знала характер моего сына. Если захочет, расскажет сам. Если нет, то его хоть пытай, будет молчать.

– Мам, мне надо будет отойти буквально минут на десять, ты доедай, а потом подождешь меня в комнате? – спросил Кай, протягивая мне ключ. – Прямо напротив этой таверны я показывал тебе трехэтажное здание. На втором этаже двадцать первая комната.

– Может, мне пойти с тобой? – неуверенно уточнила я.

– Не стоит, – ответил Кай, а я заметила, как неловко ему было мне отказывать. И пусть я не хотела расставаться с ним ни на минуту, но должна была помнить об одной вещи: у него уже была здесь налаженная жизнь, определенные обязательства. Как бы он меня ни любил, я не имела права их игнорировать. – Хорошо, иди, я буду тебя ждать, – улыбнулась я.

– Да, – выдохнул Кай, улыбаясь робко и почти неверяще. – Я скоро приду.

С этими словами сын покинул таверну, а я спокойно доела. Вот только быстро добраться до комнаты у меня не получилось: когда я уходила, меня окликнул какой-то мужчина:

– Девушка-лекарь в зеленом, можно вас на минутку?

Я повернулась. Передо мной стоял совершенно обычный и ничем не примечательный мужчина среднего роста с абсолютно не запоминающейся внешностью. Разве что одежда была странная: длинный плащ, сапоги, ремень с кучей кармашков. Но в этом мире, как я уже успела заметить, все одевались странно. Взять хотя бы мое длинное платье, в котором, по мнению системы и енота, я должна была сражаться.

– Да, слушаю, – вежливо сказала я.

– Вы же лекарь, верно? И совсем недавно переместились сюда? Еще ни с кем тут не успели познакомиться?

– Да, – ответила я, чуть нахмурившись.

Интересно, что ему нужно? Я бы подумала, что он хочет познакомиться. Обстановка располагала: я сейчас как раз была в той части таверны, где нет ни столов, ни, соответственно, людей, а потому было относительно уединенно. Вот только он был явно меня моложе, да и спрашивал о том, что я лекарь, а не как меня зовут и можно ли познакомиться. Лекарь, да? Он ведь не собирается меня попросить его вылечить? А если попросит, то что мне делать? Лечить я не умею. Я вообще ничего пока не умею в этом мире, да и о нем самом почти ничего не знаю (в чем, собственно, исключительно вина моей недальновидности и эмоциональности).