Моя мать Марлен Дитрих. Том 1

— Трэвис, я же знаю, есть бархат чернее. У этого ворс слишком короткий, и он не будет выглядеть богато на экране. И где жоржет, который мы не использовали в «Белокурой Венере»? Ты не отдал его Ломбард? Тот выцветший атлас, в который ты задрапировал ее для рекламного ролика… Право… Отлетающий от плеч? а la «вамп»? Ломбард? Она выглядела глупо… — Мама целеустремленно ползала под стеллажами с тканями; ее голос звучал как будто из обложенной ватой пещеры.

— Кстати о глупости. Где ты нашел этот матросский костюм, который на нее напялили? Право, Трэвис, ты не мог этого сделать! Ломбард бывает иногда такой смешной. Если ее правильно снимать, она могла бы стать большой звездой. Ты следи, во что она одевается. Ломбард обожает выглядеть, как я. Ну и сделай ей «дитриховский» костюм из той белой фланели, что мы нашли, только жакет должен быть покороче, чем ношу я. У нее американское тело. И зад, поэтому следи за линией подола.

Мама показалась из своей пещеры.

— Трэвис, где же этот черный? Он ведь был у нас. Не может же он весь быть на спине Мириам Хопкинс! — Она набросилась на рулоны, лежавшие у дверей.

— Ты видел, что они сделали с Долорес Дель Рио на «Уорнер бразерс»? Ей не хватает только кастаньет! Портят такое чудесное личико! А что Адриан делает в «МГМ»? Я видела фотографии Джин Харлоу в «Обеде в восемь» — он столько рюшек навесил ей на руки! Просто абажур какой-то! И потом, у нее на халате рукава из сморщенных перьев — похоже на эти штуки, которыми размахивают в Америке на футбольных матчах! У него что, проблемы с рукавами? Но с Марион Дэвис у него получилось отлично — не иначе, как он Херста испугался! — Она подняла рулон белого газового шифона. — Вот, это мы когда-нибудь используем! Припрячь его, Трэвис. «Никогда не знаешь, сказала вдова…»

Трэвис закончил за нее нашу поговорку о «черных штанах». Он был «особой приближенной…» и имел разрешение на подобные вольности.

Недели проходили в бесконечных утомительных примерках. Даже Дитрих иногда артачилась:

— Какой толк придумывать туфли, никто не увидит их под всеми этими кринолинами. К тому же общими планами Джо только устилает полы монтажной!

Тем не менее она часами примеряла туфли и сапоги — на всякий случай. Во время обеденного перерыва она писала письма в своей уборной.

«Парамаунт Пикчерс»

14 октября 1933 г.

Дорогой Папи,

Посылаю тебе рисунок настольного набора от «Гермеса», очень модного. Конечно, на этот раз он не круглый и подставка из кожи — что-то новенькое. Образец монограммы в стиле КС — на другой стороне. Если не подойдет, выбери другие, только очень современные буквы. Я в ужасной депрессии. Оправдалось мое подозрение, что Джо завел — или у него всегда был, или он возобновил, или начал в мое отсутствие — роман с секретаршей. Наверно, ты один можешь понять, какой это для меня шок. Преодолеваешь столько проблем, и вдруг… Тем ужаснее и непостижимее все это. Его странные путешествия, по поводу которых я никогда не роптала; но подумать только — он как какой-то мелкий буржуа спал со своей секретаршей, да еще привел ее помогать мне, а я доверяла ему; могу только посмеяться над своей простотой. Я думала, он мне верен, искренен в своей любви ко мне. Поверила в него. Подумать только — я еще себя упрекала, что это из-за меня он так несчастен. Оберегала его, никому не разрешала приезжать сюда. Трагикомедия. Все изменилось, я в полной растерянности.

Представляю, как ты шокирован. Да, это ужасная новость.

Но сейчас мне надо держать себя в руках и делать вид, что я ничего не знаю, пока я не соберу достаточно доказательств, чтобы бросить их ему в лицо.