Моя мелкая зараза

Она лишь усмехается, почти насмешливо.

— Это ты, ты виноват, что я подсела на эту дрянь, — кричит, повернувшись ко мне.

— Блядь, дружище, ну ты и гад. Зачем пихал её мордой в это дерьмо? — с сарказмом бросает Мирон.

— Ооо, — смеётся она, — ну хотя бы в чём-то ты прав оказался, Миронов.

— Ань, тебе, похоже, ещё нужен психиатр, — говорю я.

Она закатывает глаза, нервно гладит затылок и улыбается.

Что с ней стало?

Девушка, которая любила жизнь и у которой было всё, но ей было мало, просто скатилась в пропасть.

Опираюсь правой рукой о дверь, прикрываю глаза двумя пальцами; эта стерва вымотала меня своей игрой. Похоже, она просто так развлекается. Другого объяснения у меня нет.

— Куда вы меня везёте? — испуганно вскрикивает она, когда видит, как Мирон сворачивает в лес с главной дороги.

— Не слышала о новой методике лечения? — спрашивает Мирон, смотря на неё в зеркало заднего вида. — Поживёшь в лесу с животными, пообщаешься с ними — и, может, мозги на место встанут.

— Миронов, ты никогда не знал границ, а с возрастом стало только хуже. Я на вас заявление напишу за похищение.

— Только не забудь, что ты на реабилитации, и точно тогда отправишься в психушку.

Мы останавливаемся у высокого металлического забора. Мирон с помощью пульта открывает ворота, и мы заезжаем внутрь. Как только мы оказываемся на территории, собаки начинают заливисто лаять.

— Ты что, дачу приобрёл и собак завёл? — спрашиваю, обалдевая от догадок.

Территория небольшая, но ухоженная. В центре стоит бревенчатый дом темно-коричневого цвета, с пристроенным гаражом справа.

— Хм, не поверишь, но да, — отвечает он с лёгкой улыбкой, въезжат в гараж и тут же его закрывает.

Заглушив двигатель, Мирон поворачивается к нам: — Выходим и тихо направляемся в дом. А я пойду выпущу собак из вольера, — смотрит на Аню, — чтобы не было желания сбежать.

— Псих, — шипит она на него, выходя из машины.

Выхожу следом, и обойдя машину, подхожу к Мирону. Он протягивает мне ключи.

— В дом можно зайти через гараж, — указывает на дверь.

— Пошли, — говорю Ане, — или мне тебя тащить? — и забираю ключи у Мирона.

Аня, глубоко вдохнув, проходит вперёд, остановившись у двери, нервно осматривается и ждёт, пока я открою дверь.

Войдя внутрь, мы оказываемся в небольшой гостиной в тёмных оттенках. Ничего лишнего: небольшой диван, явно рассчитанный только на двоих, стоящий напротив камина. По бокам, друг напротив друга, стоят два кресла, а на пушистом ковре перед камином разбросаны подушки.

Явно местечко для влюблённых.

И самое удивительное — диван, кресла и ковёр белого цвета. Данный контраст сразу бросается в глаза, это явно был выбор не Мирона.

Аня тоже окидывает взглядом это место, устало опускается в кресло и, глядя на меня, говорит:

— Может, вспомним прошлое? — морщусь от её слов.

— Пфф, — откидывается на спинку кресла.

В дом через главный вход заходит Мирон и, взглянув на раскинувшуюся в кресле Аню, произносит:

— Ну что, сама всю правду расскажешь? Или мне тебя в комнату пыток отправить? — Подходит к ней и ждёт ответа.

Я сажусь в кресло напротив неё и тру руками лицо. Как достала меня она и её игры.

— Ты что, увлёкся БДСМ? — приподнимает она одну бровь.

— Лучше, — растягивается он в улыбке.

— Да пошли вы, ничего вы мне не сделаете, — шипит она в ответ, нервно оглядываясь.

— Я предупреждал, — Мирон хватает её, поднимает из кресла и тащит к двери под лестницей, ведущей на второй этаж.

— Опусти меня, ненормальный! — кричит она, пытаясь вырваться. Мирон, дойдя до двери, распахивает её и вталкивает Аню в комнату.

— Посиди там, подумай. Но помни, террариумы открываются в десять, и они выходят на прогулку.

От услышанного я приподнимаю брови; самому стало интересно, что же там. Смотрю на Мирона, а он стоит, словно секунды отсчитывает от возникшей тишины.

— Выпусти меня! — кричит она, яростно стуча по двери. — Ненормальный.

— Не выпущу, подумай малость. До десяти у тебя есть время. А потом все они поползут к тебе, как в палатке. Помнишь?

— Придурок, — продолжает колотить по двери.

Я качаю головой, вспоминая, как она орала, когда к нам в палатку заполз паук. Истерика со слезами была до утра, а ведь тогда был крошечный паучок, а там, я так понимаю, не мини-паучки, которые живут в квартирах.

— Может, поесть закажем? — предлагает Мирон и, довольный, усаживается на диван.

— Давай. Насколько я понимаю, сидеть нам предстоит долго.

— К десяти точно решит заговорить.

— Откуда у тебя вся эта живность? — спрашиваю его, а он лишь блаженно улыбается.

— Есть одна ненормальная, которая всех жалеет и сюда тащит.

— Ты что, и дачу для них купил?

— Не совсем для них, — усмехается, доставая телефон из кармана.

— Паучиха не явится сегодня?

— Недолжна, — смеётся, — но, если появится, нам кранты: за своих деток она нас придушит.

Аня периодически стучала в дверь и кричала, чтобы её выпустили.

Пообедав, мы с Мироном пошли прогуляться по участку, где он познакомил меня с двумя собаками, которых тоже пожалели и привезли сюда.

К вечеру от Ани доносились лишь всхлипы, и нам удалось немного вздремнуть. В десять часов послышались щелчки, и по дому пронёсся Анин крик.