Моя музыкальная тайна

Мама была на кухне и ничего не сказала о моем ночном возвращении. Может, она даже этого и не заметила, ведь я не знаю, когда она сама вернулась домой. В последнее время миссис Грейс взяла привычку убегать и ничего толком не объяснять. Я понимаю, что мама ищет работу, но можно было и о своих успехах рассказать.

Сев на высокий стул, я подтянула к себе сковороду с омлетом и улыбнулась. Этим домашним орудием я чуть не прибила Дэвида, ворвавшегося ко мне домой.

Подцепив вилкой кусочек завтрака, я отправила ее в рот, но мама тут же вырвала из моих рук сковороду и поставила ее.

— Неужели нельзя есть как нормальный человек? — Это первое, что я сегодня услышала.

— Мне не хочется идти за тарелкой.

Не объяснять же маме, что каждое малейшее движении причиняет мне жуткую боль.

— А мне не хочется смотреть, как моя дочь превращается в неандертальца.

Пусть мама и строгая, но она лично достала тарелку и отдала ее мне.

Больше она мне ничего не говорила, но тишина продолжалась недолго. Минут пять я позавтракала спокойно под пристальным взглядом родительницы, в ее глазах так и отражался вопрос, который она больше не могла скрывать.

— Сегодня утром на твой счет пришла большая сумма денег.

Сначала я улыбнулась, но потом до меня дошло, что эти деньги, должно быть, перевел Камерон. Пришлось скрыть свою радость. Я ведь совсем забыла, что мама просматривает каждый мой шаг.

— Поначалу я подумала, что это ошибка, но на всякий случай решила спросить у твоего отца и тут же передумала. Он никогда не высылал тебе деньги лично, только просил выделить определенную сумму. Сегодня я хотела пойти в банк и спросить об этом инциденте, а потом увидела этот сад у нас в прихожей, — мама кивнула куда-то за мою спину.

Я обернулась и увидела пару валяющихся букетов у двери. Вчера я чуть не споткнулась о свои же туфли. Я осталась цела, а вот пара моих подарков все же дождем посыпалась на пол. Тогда я, естественно, этого не заметила.

— Тот букет, — она указала на белые розы в желтой упаковке. — я вчера видела в витрине одного магазина. Я его запомнила, он мне понравился. Но я никак не могла подумать, что увижу его у себя дома. Джерика, скажи мне правду.

Господи, мама, да тебе только детективом в полиции работать.

Кажется, врать теперь бесполезно, тем более, что поза «руки сложены на груди, голова поднята вверх, а глаза извергают неземную ярость» совершенно выводит меня из колеи. Я опустила вилку и сглотнула, избегая смотреть маме в глаза.

— Понимаешь, я… э…

— Больше ни слова. — Мама закрыла глаза и тут же их открыла. — Джерика, я понимаю, что тебе очень хочется в этот университет, но работать продавщицей цветов не выход. Я уже знаю, что ты скупила пол города, а потом продавала эти цветы в двое дороже, я сама так делала в твоем возрасте, и закончилось это не очень приятно.

Мои глаза теперь больше походили на огромные круглые монеты, а рот сам открылся от шока. Мама сама только что придумала мне идеальную легенду, которой она будет верить.

— А я-то все думаю, где ты пропадаешь целыми днями. Вот оно что. Мама злая, не отпускает во взрослую жизнь, хочет, чтобы я училась в плохом колледже. Джерика, такой работой ты много не заработаешь, только силы потратишь, — она замолчала и села на стул. — Это моя вина.

Ну все, если мама считает, что она виновата, значит, мои дела плохи.

Я поднялась и обняла его за плечи.

— Ну что ты, конечно же не виновата. Это я занимаюсь непонятно чем по собственной инициативе, твое воспитание здесь не причем. Просто мне действительно хочется в тот университет, вот я и подумала, если у вас нет на меня денег, то я помогу вам и заработаю их сама. Кстати, а как продвигается твой поиск работы? — решила сменить тему я.

Мама аккуратно отстранила меня от себя и ее взгляд стал жестким и холодным.

— Какая разница? Ты же мне про себя ничего не рассказываешь.

Она поднялась и стремительно направилась на второй этаж. Через несколько секунд послышался тихий хлопок закрывшийся двери.

Я выпрямилась и сжала ладони в кулаки. Так и хотелось выплеснуть гнев хотя бы на этом декоративном чучеле петуха. Моя мама никогда не отличалась лучшим из характеров, но ее обидчивость может вывести из себя, а мне сейчас и так плохо.

Чтобы не сидеть дома и чувствовать свою вину, я переоделась и пулей вылетела из дома, захватив с собой целую пачку аспирина. От яркого солнца голова кружилась еще больше, а шагать по такой жаре было просто невыносимо, но все лучше, чем потом слушать злостные речи мамы. К вечеру я уже буду дома, она успокоится, мы сядем ужинать и все снова встанет на свои места.

Мой телефон завибрировал в кармане. От сильной волны по моей ноге прошлась судорога, и я оступилась. Прохожие скверно на меня посмотрели, но я не обратила на них внимания.

Сообщение пришло от Дэвида. Он спрашивал, появлюсь ли я на сегодняшней репетиции. Я, недолго думая, отправила ответ: «У тебя есть силы после вчерашнего еще бегать и прыгать?»

Он не заставил себя долго ждать: «Вовсе нет. Репетиция будет вечером, в нашем кабинете, а пока у меня заряд энергии на нуле, я пишу из последних сил…»