Моя неделя с Мэрилин

А случилось следующее: выпив больше чем нужно с Роджером (бывшим копом), я пошел в туалет и наткнулся прямо на Мэрилин. Она сидела на полу в темном коридоре перед дверью своей спальни. Поссорилась ли она с Артуром Миллером или нет, не знаю. Она просто посмотрела на меня и ничего не сказала, поэтому я дал задний ход настолько быстро, насколько мог, и надеялся, что это сойдет мне с рук. Если бы на следующий день она устроила скандал по этому поводу, меня бы уволили без лишних раздумий. Мэрилин этого, слава богу, не сделала, но оказалось, что она запомнила меня. После съемок она позвала меня к себе в гримерную и спросила, не шпионю ли я за ней. К счастью, я мог положа руку на сердце сказать, что я никакой не шпион. Должен признать, мне стало жаль ее. У нее немного настоящих друзей (если они вообще есть), а теперь еще и Миллер сказал ей, что уезжает в Париж, а затем летит в Нью-Йорк и вернется только через десять дней. А у них по идее медовый месяц. Я был невероятно признателен Мэрилин за то, что она никому не сказала о моей дурацкой эскападе, и тотчас поклялся ей в своей вечной преданности. Вероятно, я несколько поспешил, учитывая тот факт, что моим начальником был Оливье.

Я никому не стал говорить о том, что произошло. На самом деле я был совершенно уверен, что этим все кончится. Но на следующий день Мэрилин позвонила мне — позвонила! — когда я был в гримерной у Оливье. В тот день она не появилась на работе, потому что провожала Миллера, и попросила меня заехать в Парк-сайд по пути домой. Я решил, что она хочет передать какую-то информацию для Оливье. Ей слишком нелегко давалось говорить с ним напрямую. Я не сказал Оливье, куда направляюсь, — он мог подумать, что я что-то замышляю у него за спиной. Затем, когда я приехал к Мэрилин в дом, она попросила меня остаться на ужин, и я догадался, что она просто одинока и хочет с кем-нибудь поболтать. Я на шесть лет младше нее, и, как я полагаю, она считала меня человеком, который ничего не будет от нее требовать.

Так мы болтали и в целом отлично ладили, пока Миллеру — да, я знаю, что он ее муж! — не приспичило позвонить ей из Парижа. Мэрилин моментально вся сжалась и напряглась, и я сбежал.

На следующий день Мэрилин не появилась в студии — Оливье дал ей выходной, — но все уже были в курсе, что накануне я с ней поужинал. Оливье это ужасно позабавило. Он не сомневается в моей преданности, и у него на это есть все основания. А вот Милтона Грина, партнера Мэрилин, чуть удар не хватил. Вдобавок ко всему Мэрилин заявила Миллеру, что я был у нее в гостях, когда он позвонил, — наверное, чтобы заставить его ревновать. Кульминацией всего этого действа стало то, что мне запретили когда-либо заговаривать с Мэрилин снова — под страхом смерти. «Печально, — подумал я, — но что ж поделаешь!» Однако, как я вскоре узнал, нельзя было связаться с Мэрилин, не ввязавшись в историю.

Наступила суббота. Я жил в доме с супругами Тони и Энн Бушелл, которые дружат с Оливье. Тони — первый помощник режиссера и, ясное дело, не в восторге от Мэрилин. Незадолго до ланча Роджер — коп — подкатил к дому Тони на своей старой машине и объявил, что забирает меня с собой. Не успели мы толком отъехать от дома, как из-под пледа на заднем сиденье внезапно вынырнула Мэрилин. Со мной чуть инфаркт не случился, не говоря уже о Тони Бушелле. Она сказала, что устала сидеть в четырех стенах и ей хочется приключений.

Я отвез ее в Виндзорский замок, где мы увиделись с моим крестным Оуэном Морсхедом, который работает там библиотекарем. Он устроил нам шикарный тур по замку, который очень понравился Мэрилин, а затем мы съездили в Итон. Был чудесный летний день, и Мэрилин вела себя естественно и непринужденно, но я, тем не менее, был насторожен. В конце концов, она же самая знаменитая звезда в мире! И в какой-то момент она умудрилась продемонстрировать все свое могущество. «Мне нужно стать Мэрилин Монро?» — спросила она, когда мы вышли из Виндзорского дворца, и приняла свою излюбленную позу. Ее сразу же узнали, и вокруг нее начала собираться толпа. В итоге мы еле-еле протиснулись в машину и дали деру.

Когда мы вернулись в Парксайд, меня ждал адвокат Мэрилин. Он прямо-таки сыпал угрозами. Но Мэрилин выпрямилась во весь рост и заявила ему, что если он тронет меня хотя бы мизинцем, уволят его, а не меня. Но даже несмотря на это, в воскресенье я ходил с опущенной головой. Надо мной подшучивали, говорили, что у меня с Мэрилин роман, и это, разумеется, мне льстило, но согласись — звучало довольно абсурдно. Потом приехал Милтон Грин и прочитал мне длинную лекцию о том, как опасно связываться с Мэрилин. Он вообще, похоже, считает ее своей собственностью. Я согласился с тем, что разумнее всего остановиться, пока не поздно.

В понедельник съемки шли своим чередом. Мэрилин не появилась, и я решил, что все кончено.