Моя ненормальная (СИ)

Меня накрыло. Шоры упали, адекват внутри меня вышел нахуй.

Я чувствовал, как при ударе сломал ему нос. Потом была скула, а следом надбровная дуга. Лицо насильника приняло кровавое месиво, а я не мог остановиться. Хорошо, боец, что стоял рядом отвернулся. Просто сука отвернулся. Какой понятливый.

Очнулся уже когда над ухом ревел голос отца, а рука врезалась не в твердую кость, а в липкую, горячую жижу.

— Да вы чо блять, придурки?! — над ухом вой отца, он постепенно отрезвляет, возвращает в норму. — Вы какого хрена тут стоите, пока он его месит?

— Кто? Кого? — удивленно спрашивает боец, таращит глаза то на меня то на отца. — Так ничего не было, а Самсонов оступился и вот… — разводит руками мол «так случилось, мы то что?»

— Вот, блять, — уже тише выдыхает папа. — Ты как?

Поднимает мои отёкшие руки. С ним капает кровь…Самсонова. И это…это немного успокаивает, даёт чувство удовлетворенности и понимания, что избивал я не за то, что выхватил в квартире блондина по его приказу, а за то, что эта гнида позволила себе трогать Аду.

Сжимаю кулаки, ярость волной накатывает вновь, но усилием воли торможу все процессы.

Выдыхаем, Воронцов, все твари пойманы и будут посажены в клетки, где им самое место. Проблема решена. Ада может продолжать жить спокойно.

— Вы сможете подъехать дать показания? — рядом возникает командир всего этого выступления.

— Хорошо, — роняю скупо. — Спасибо.

Просто кивает и даёт команду бойцам паковать упырей.

Окровавленными руками поправляю пиджак и не оборачиваясь выхожу из ангара. Солнце слепит, слегка прохладный воздух первого месяца весны забивает лёгкие. Дышу активно, так, чтобы вытравить запах крови, которым пропитался.

У машины топчется отец с бутылкой воды.

— Давай, отмывайся, — открывает бутылку, поливает мне на руки. — Жесть, — выпаливает, разглядывая сбитую кожу. А я на адреналине даже боли не чувствую.

— Ну, вот! — к нам подходят мои парни. — Всё закончилось, так и не начавшись.

Тёма у нас боец и видимо хотел мяса и зрелищ. А все произошло быстро и без пыли. Молодцы ребята!

— А теперь что, Жек? — внимательно рассматривает меня Матвей.

— Поживём увидим, — отвечаю незатейливо. Я и сам не знаю, что там будет дальше.

— И жили они долго и счастливо? — в своей стёбной манере впечатывает шутку Тоха.

— Балбес, — улыбаясь констатирует отец. — Всё по домам. — даёт команду, а потом говорит уже нам с Матвеем. — Вам ещё вашего психолога с пациентом реанимировать. Нажрались там поди.

Особенный для меня

Как правильно назвать состояние, когда погружаешься в себя. Или же выпадаешь в параллельную реальность? Подобрать бы слова…

Хотя я знаю, как это называется! Хрень какая-то! Вот как.

Мне плохо. Настолько, что изнутри выворачивает от боли. Вот только физические травмы давно зажили. Да и морально я тоже в норме. Наверное. Была.

До того момента пока Женя не попросил поцеловать его.

А я не смогла. Не смогла. Почему? Почему я не смогла, твою мать, Адамина!

Бешусь ещё больше от полного имени и хочется биться головой о стену. Вот только до неё ещё доползти надо.

Откидываю голову на кровать и пару раз безболезненно бьюсь ею о матрац.

От бессилия что-то исправить, упала рядом с кроватью и сижу уже битый час. Ночь прошла мимо меня, как и половина дня.

Завтра совет, надо что-то решать, а я, как тряпка лежу на полу. Получается я — половая тряпка. Отец бы убил. Он всегда воспитывал во мне маленького воина. «Не мытьём, так катаньем» — всегда говорил он. — «Если Ада, не получается противника уничтожить силой, значит применяй хитрость». И чем мне сейчас поможет его совет? В ситуации с Женей точно — никак. Застрелиться что ли?

— О, смотрю я вовремя, — вздрагиваю и поворачиваюсь на голос.

Несмотря на то, что с рыжей мы поладили, сейчас видеть её, мне абсолютно не улыбается.

— Не закатывай глаза, будто ты не рада меня видеть, — прыскаю со смеху. — Лучше бы встречала гостей.

— Гостей?

Зашибись, она ещё и не одна.

— Конечно, я с потрясающим мужчиной. Горячим, волнительным, компанейским, таким м-м-м…сладким, огненным. Могу до безобразия долго перечислять его качества, — подмигивает.

— Евгений дома? — вырывается быстрее, чем мозг думает.

Но спустя секунду понимаю, что неправильно истолковала. Ева не стала бы такие слова говорить о постороннем парне. И озорной блеск в голубых, словно летнее небо, глазах сто процентов означает — меня спалили.

— Нет, не Жека, но пойло тоже ничего, — подаёт руку. — У тебя случайно знакомых пожарных нет?

Сбивает своим неожиданным вопросом всю неловкость ситуации. Или это только мне неловко?

— Не совсем понимаю тебя, — теперь настораживаюсь еще сильнее.

— Как бы тебе объяснить, — топает впереди в сторону кухни. — Как говорит Мотя, я ходячая катастрофа. И эта катастрофа принесла тебе самбуку! Просто так пить её не люблю, поэтому будем поджигать. А тут сама понимаешь, с моим везением…

По волшебству в руке девушки появляется прозрачная бутылка.

— Оу…Ты будешь пить? Здесь?

— Нет. Мы будем пить. Здесь.