Вообще, я довольно случайно узнал об этом. Просто увидел знакомую рожу, когда выходил из магазина возле Пашкиного дома. А потом еще несколько раз в своем районе.
И вот мы ломали голову, думая, как от них избавиться. Ведь когда придет время действовать, совсем ненужно, чтобы кто-то успел предупредить Адама о наших действиях.
В общем, Машка подвернулась довольно-таки вовремя.
А еще приезд Зары…
Прости меня, малышка, что сделал больно.
— Что делаем дальше? — Акульский шел рядом, насвистывая какую-то мелодию.
Видимо, у кого-то хорошее настроение. И, судя по всему, причина этому сейчас мчится в нашу сторону.
Инна.
Не знаю, что происходит у этих двоих, но мой друг порой не очень доволен ее поведением. Правда, говорить об этом он не хочет. А я и не лезу. Пашка знает, что в любой момент может на меня положится.
Как, в принципе, и я на него!
— Ждем. Теперь нам остается только ждать.
— Ок… Привет, Детка. — обнимает подошедшую к нам Инну, прижимая к себе. — Как дела?
— Хорошо. Привет, Леш.
— Привет. Лан, ребята, я пошел.
Прощаюсь с ними, не желая наблюдать за тем, как эти голубки воркуют.
Мне бы хотелось, чтобы на их месте сейчас были мы с Зарой.
И чем сильнее мне хочется, тем сильнее меня бесит, что это не так.
Помахав парочке, достаю свой телефон и набираю брату. Он должен был пробить для меня кое-какую информацию. Это совсем непростое дело, но есть надежда на то, что в нашу сторону сыграет его неузнаваемое лицо.
По крайней мере, надеюсь на то, что Аккиев-старший не сильно заморачивался, пробивая мою семью. И мой братец не вызовет подозрений.
— ЧЁ там, брат?
— Ну судя по тому, что творится в доме твоей принцессы, то могу с большей долей вероятности сообщить тебе, что свадьба не за горами.
— Заеду вечером.
Сбросив звонок, еле сдержал себя, чтобы не запустить его в стену…
Глава 34. Зара
Я старалась вести себя как обычно. Продолжала готовиться к свадьбе, потакая всем маминым идеям. А у нее их было тысячи. Я даже удивлена, что отец совсем не возражает, что она тратит кучу его денег на торжество. Зная его, он должен был уже давно перекрыть доступ в свой кошелек.
Но меня это волнует меньше всего.
Меня сейчас вообще ничего не волнует.
Я словно умерла. И чувствовать хоть что-то не могу. Порой кажется, что все это происходит не со мной. Я просто сторонний наблюдатель, который проживает чужую жизнь. Гость, которого не приглашали, но я все равно здесь.
Это очень странно.
Где-то внутри меня все кричит от боли. Я это знаю. Но не чувствую. И я моя боль не может найти выход, истязая себя. А я…
Мне плевать.
Даже мысль о том, что уже через пару дней я стану женой человека, которого не люблю, совсем меня не заботит.
Мне плевать.
И думая о том, что я должна буду уехать, тоже не трогает.
Мне плевать.
И даже плевать на то, что мне плевать.
Наверно это и есть то самое состояние живого мертвеца. Я читала об этом, но никогда не думала, что сама стану такой же. У меня нет аппетита, но все равно я продолжаю запихивать в себя еду, не чувствуя вкуса. Просто потому, что я за столом, а передо мной полная чаша.
Я ложусь спать, но засыпаю только под утро. И то если повезет. Все остальное время я молча смотрю в потолок, не думая ни о чем. А когда мысли приходят… Точнее, пробираются сквозь забор безразличия, мне вдруг становится не по себе. Внутри меня все кричит, но на деле я не могу произнести и звука.
Наверное, было бы проще, если я хотя бы могла поплакать. Но слез нет. Они высохли в тот момент, когда я перешагнула порог своего дома. Именно в тот день, когда увидела ЕГО С ДРУГОЙ.
И не потому, что мне не больно..
А потому что моя боль причиняет радость человеку, которого я ненавижу.
Только в тот день я поняла, что на самом деле испытываю к отцу.
Ненависть.
До этого момента я находила кучу объяснений его поступкам. Пыталась понять. Злилась, но делал все, что он хотел. Потому что где-то внутри теплела надежда на то, что, в конце концов, я точно буду знать, что он меня любит.
Любит, как отец любит свою дочь.
Но когда я увидела триумф победы в его глазах, то поняла.
Ему плевать.
Как и мне сейчас.
И я даже готова была просто развернуться и покинуть его дом. Уйти, навсегда оставив свое имя в позоре. Как и имя своей семьи. Но только один человек, ради которого я сейчас терплю все это, заставляет меня не совершать этого.
Моя маленькая сестрёнка.
Лишь ради нее одной я до сих пор нахожусь здесь. И терплю все это дерьмо!
Да, именно дерьмо.
Мне больше не страшно выражаться, даже вслух, и даже зная, что меня могут услышать. Раньше я делала это только с одним человеком. И я знала, что ему плевать на то, что я девушка. Или на мое правильное воспитание. И всю подобную чепуху.
Ему не было до этого дело.
Он принимал меня такой, какая я есть.
Но сейчас я не уверена, что это все было по-настоящему.
Он же Соколовский…
Он умеет играть..
И играет только по своим правилам..
Не желая больше грузить себя всем этим, я молча собралась и покинула дом. Я никому ничего не сказала. Не предупредила. Просто захотела немного побыть одна. Сначала было желание выйти куда-нибудь в город, но потом почему-то свернула сторону сада.