Моя невеста. Книга 2

Комната ещё вязла в ночных тенях, но в окне уже серело. Интересно, что делает сейчас его сладкая пташка? Едва Лориан предстала перед глазами, как по телу разнёсся горячий жар, будоража уставшее, уже утопавшее в зыбком тёплом мареве тело. Находясь вдали, её хотелось ещё больше, ещё острее, хотелось её чистого испробованного только им тело. Смотреть в бездну глаз, целого неба, звенящего, глубокого, непостижимого. Вся она была непостижима для него. Заводила страшно своей неприступностью, непроницаемостью. Хотелось сдавить её тонкие кости, впиться укусом в её губы – девственные и порочные одновременно, и вновь окунаться в её чистоту. Роха штормило от того, что она принадлежит только ему, что никто не касался её до него, никто не врывался членом, не ласкал пальцами. Он был у неё первым, и это будоражило, так что толкалось горячо сердце, и отвердевал до камня член, хотелось брать её без конца. Рох всё думал о том, чем эта непокорная пташка его так зацепила. В его постели побывало много девиц, опытные шлюхи с жадностью доставляли ему удовольствие, подставляя свои задницы его члену, ему никогда не приходилось напрягаться самому, чтобы доставить кому-то удовольствие, совершенно не прилагал к этому усилия, да ему было и плевать, что чувствуют они. А в голову Лориан до дрожи хотелось проникнуть и узнать её мысли, чувства.

Роху не хотелось причинять ей боль и хотелось одновременно… Она единственная, с которой он хотел быть и был осторожным, будто она одна на свете дырка, кукла с лазоревыми глазами, которую он жаждал драть, словно в ней одной собралась вся похоть и страсть, возбуждающая Роха до раздирающей на части одержимости. Влечёт своей чистотой, своим сладким возбуждающим ароматом, что вынуждал Роха сжимать её тонкую талию и входить глубоко, до упора, получать оргазм, смотря на сжимающиеся алые соски. Её хотелось гладить, ласкать, успокаивать, целовать губы. Он вообще редко кого целовал, только беспощадно вдалбливался в податливые тела, ведомый инстинктами зверя: разорвать, взять, подчинить, присвоить. А с ней, от вида её нежной шёлковой плоти, так тесно и порочно сжимающая его крупный член, по телу разносились толчки безумного зверского оргазма.

Когда Рох купил её, он хотел лишь немного позабавиться, развлечься, ведь там, в трактире, он так и не трахнул её. Чувство голода и неудовлетворения выворачивали его наизнанку, хоть и прошёлся по этой белобрысой стерве Тине, которую забыл сразу же, как только дал ей коленом под зад.

Но Лориан до сих пор не мог пресытиться. Теперь его тянуло назад, в Шеит. Впервые так жаждал вернуться в стены замка, зная, что эта пташка ждёт его там. Поставить её на колени и скользить в её розовых нежных складках плоти, яростно долбиться в её тело, сжимая тонкую белую шею, погружать пальцы в её влажный мягкий маленький ротик. Его Лориан. Невеста тэн Лоиша…

Но только он опоздал! Лориан его. ЕГО.

Пора избавиться от этого пса. Слишком часто он путается под ногами. А последнее его заявление подписало приговор окончательно. Пришло время показать, кто настоящий хозяин, глотку перегрызёт, перемолотит кости, размозжит череп, пусть только попробует приблизиться к его добыче, к его Лориан.

Рох ощутил, как вновь его начинает потряхивать от гнева. Сглотнул, выкинув все мысли из головы. Оставляя на данный миг только одно разумное решение – попытаться вздремнуть.

Рох, казалось, закрыл глаза и сразу открыл их, только комната уже утопала в солнечном свете, что играл на стенах белыми ослепительными пятнами. Едва Грисанд поднялся, как в дверь торопливо постучали, и в комнату без позволения нырнул тот проворный малец, что провожал его до второго яруса ещё вчера.

– Вас спрашивают, энроу, ваши люди.

– Скажи, что сейчас спущусь.

Мальчишка кивнул и выскочил за порог, хлопнув дверью. Рох хмыкнул только – что взять с сорванца? Грисанд чувствовал себя после сна и отдыха от тяжёлых нескольких дней слишком хорошо, чтобы раздражаться по мелочам. Сполоснув лицо, вытащил из дорожного мешка чистые вещи. Собравшись, спустился в зал, который уже как улей зудел посетителями. За столом в самом тёмном углу трактира ожидали Хунор и Балаж, остальных Рох так и не нашёл взглядом.

Пройдя меж столов, утопая в густом тяжёлом чаде, казалось, даже доски до волокон пропитаны ароматом снеди, что неизменно сочился из-за поварни и камина, где сегодня висела нанизанная на вертел тяжёлая тушка молодого секача. Видимо, готовили к полудню, когда рабочие или прохожие потянутся в харчевню, сморённые голодом или жаждой. У Иллора было особенно людно, ведь его трактир находился как раз на выезде с торговой площади.

Рох выдвинул стул и опустился напротив хмурого могучего Хунора, кажется, тот и не спал вовсе. Роуд встретил его кивком и тут же поднял взгляд холодных пасмурных глаз, пронаблюдав, как приблизилась подавальщица. Она принесла для Грисанда ещё кувшин холодного эля и салат из рубленого варёного мяса с зелёным листом. Роуды уже почти пообедали, пока ждали.

– Где Иллор? – спросил у темноволосой грудастой девки Рох.