Моя невинная девочка

– Потому что не дорос, – смеется Никита. – Так, ну давайте раскидаем неделю, через полчаса начинается рабочий день и мне через час надо быть в суде. Кто берет желторотиков?

– Илона катает за собой Богдана, – говорит Рома, – второго… как его?

– Ивана, – подсказываю я.

– Да, его катает Виталик. Ну а Сонечка с Маком.

– Нет. Мак ездит по делам сам, – отрезаю я, зарабатывая недоуменные взгляды друзей. Я еще ни разу не отказывался работать со стажерами. Обычно мне это в кайф. Видимо, сказывается то, что я преподаватель.

– Это еще почему? – спрашивает Никита.

– Потому что не хочу. – Друзья снова смотрят на меня, как будто я сморозил нечто такое, что совершенно мне несвойственно. Я вздыхаю и откидываюсь головой на спинку кресла. Коротко кручусь из стороны в сторону, потом смотрю на друзей. – Я опять ее чуть не трахнул.

– Господи, когда ты успел? – шокировано спрашивает Рома.

– На этих выходных.

– Почему ты вообще встречался с ней на выходных? – это уже Никита пытается выяснить подробности.

Я коротко рассказываю, не вдаваясь в подробности, потому что после нескольких часов самобичевания понимаю, что мне самому стыдно за свое поведение. Надо было сдержаться и не трогать девочку.

– Никитос, а давай в назидание старому профессору—извращенцу дадим девочку аж на две недели, чтобы ему неповадно было так чудить.

Никита криво усмехается.

– Испортит нам девку.

– Только и умеешь, что девок портить, – несет чушь Рома с широкой улыбкой на лице. – Влип?

– По самое не надо баловаться, – бурчу я.

– Ладно, Сонечку я забираю, а ты тогда сам по себе, – отвечает он. Ромка, конечно, любит клоунаду, но иногда ведет себя адекватнее некоторых серьезных людей. – Какие—то особенности, которые мне стоит учесть?

Я усмехаюсь.

– Не ведись на ангельскую внешность, она обманчива.

Рома смеется.

– Ну надо тебе! А девочка—то не промах!

– Не то слово. И в уголовку ни ногой.

– Не понял?

– По уголовным делам не таскай в смысле. У нее нездоровая любовь к этой сфере.

– Ну и отлично, нам не хватает рук.

– Для чего? – на меня накатывает раздражение, хочется протаранить стол кулаком. – По СИЗО мотаться? Никаких изоляторов для нее. Я думал, Подонин сожрет ее, стоит мне только отвернуться. Софии там не место.

Рома склоняет голову набок и рассматривает меня с хитрой ухмылкой.

– Ого, тебя взяло.

– Да пошел ты…

– Я—то пойду. Никитос, видел?

– Что? – Королев отрывается от телефона, в котором что—то печатал. Опять со своей Кошкой переписывается, задрал. Когда меня это стало раздражать?

– Говорю, Макарка наш влюби—и—ился в юную девочку.

– Да ты закроешь рот?! – рычу я, вскакивая с места и поворачиваюсь к Никите. – Есть сигарета?

– Ого, и правда взяло, – удивленно произносит Рома, а мне уже хочется влупить не по столу, а по роже друга. – Ты ж бросил.

– Бросил—начал, тебе какое дело?

– Ладно, – Роман наконец смотрит на меня как нормальный человек, а не как клоун из уездного цирка. – Мак, совсем хреново?

Я киваю, зажимая между пальцев протянутую Никитой сигарету. Пока не поджигаю, кручу во второй руке зажигалку. Не уверен, что снова хочу сделать это, бросил только вчера. И я не уверен, что не вернусь к вредной привычке, если сейчас закурю.

– У тебя сегодня выезды есть? – спрашивает Никита.

– Нет, только работа на месте. Я до среды вообще поселяюсь в офисе. Надо будет, может, мотнуться к Подонину, но это не точно. Там еще то дело с председателем надо будет затереть, но то я через Виктора порешаю.

– Я могу подъехать куда надо, – предлагает Рома. На мой вопросительный взгляд он поясняет: – В смысле подвезти хайс, все дела.

– Спасибо. Но я и сам в состоянии этот вопрос решить, если Романовскому будет что передавать.

– Ну ладно. Если что, я на подхвате. – Рома встает и в этот момент пиликает его телефон. Он бросает взгляд на экран и кривится.

– Лена? – спрашиваем с Никитой в один голос.

Рома кивает, а потом поднимает голову к потолку и громко вздыхает.

– Почему я не могу просто послать ее, а?

– А почему не можешь? Достаточно сказать всего три коротких слова: «Да пошла ты», – произношу я.

– Не так просто как кажется, – отвечает он.

– Что на этот раз? – Никита кивает на телефон Романа.

– Разводится.

– Да ладно! – восклицаю я.

– Ну вроде.

– А, «ну вроде» у нее последние пару лет, – я сажусь в кресло и нюхаю незажженную сигарету. Воняет, но меня все равно тянет поджечь кончик и втянуть едкий дым в легкие.

– Ага, – коротко отвечает Рома и убирает телефон в карман. – Ну что, понеслась душа в рай, – веселее говорит он и, глядя на часы, считает: – Три, два, один… Дзынь. Ой, тук—тук.

Как только он произносит это, в дверь моего кабинета стучат, а через секунду в проеме появляется голова нашего общего секретаря Марины.

– Доброе утро, господа, – здоровается она, а потом толкает дверь и входит с подносом с кофе и зажатым подмышкой блокнотом. – А я вас у Ромы ищу.

– А мы, может, от тебя прячемся, красавица, – Роман подмигивает секретарю и забирает с подноса кофе. – Спасибо, любовь моя.