Моя новая маска

Тем не менее, просчитав все и вбив десять процентов на непредвиденные расходы, я все равно получала от тридцати до сорока процентов чистой прибыли. Слишком уж отличались мои игрушки, потому и цену на них я могла поставить очень привлекательную для меня. Теперь главное было найти мастериц, оформить документы и наладить непрерывный поток изделий — тогда у магазина не будет нужды подписывать контракт с другой торговой маркой.

Выходной день в этом мире был почти «священной коровой» — в этот день даже продуктовые лавочки работали только до обеда и не проводились никакие деловые разговоры. Именно поэтому, я смогла слегка выдохнуть и отправиться с кёрстом Эрнстоном, Линком и Греем на прогулку в парк — нам был просто необходим этот отдых.

Глава 30

К началу осени наше финансовое благополучие висело на тонюсеньком волоске.

Магазин вывез игрушки. Я открыла с помощью кёрста Форшера свою торговую марку. За небольшую сумму художник сделал очень симпатичный логотип — забавного щенка с одним задранным ухом. Заказала отпечатать картинку в одной из типографий и собралась вешать на каждую игрушку. Разумеется, моя торговая марка носила название — «Грей».

Игрушки все еще не пустили в продажу — трок Крип-младший держал свое слово. А я судорожно металась по делам, жалея, что в сутках всего двадцать часов.

В арендованном на окраине города домике ежедневно собиралось пять нанятых мастериц, которые сшивали детали игрушек, раскроенные лично мной. Еще одна девушка целыми днями разбирала и мыла старые меховые вещи. Теперь трок Крип не справлялся с поставками, и я познакомилась, кажется, со всеми старьевщиками города.

Пришло две тяжелых упаковки кукольных глаз, доставленных почтой из Майна. Брака оказалось почти десять процентов — я написала рекламацию на фабрику и пригрозила, что найду другого поставщика. Пока еще ответа не было.

Основная проблема была в том, что у меня практически кончилась наличка, но даже это было бы не так страшно — на днях будет дошита первая партия игрушек и начнутся продажи. Значительно хуже было то, что у меня не было денег нанять себе женщину для сопровождения и мне не на что было оплатить школу Линку.

Я с нетерпением ждала, когда уже свалит к черту кёрст Пужон, но даже на ремонт его половины у меня также не было денег.

Единственной отдушиной среди сумасшедшей работы и постоянных разъездов для меня стали еженедельные прогулки с кёрстом Эрнстоном.

Как правило, мы все также, с Линком и Греем, приезжали к центральным воротам парка, где он терпеливо дожидался нас и гуляли привычным маршрутом по одевающейся в осеннее золото аллее, до озера с лебедями и любимого всеми нами заведения с мороженым.

Однако, осень вступала в свои права и уже дважды прогулки пришлось отменить из-за дождей. Это были самые печальные выходные, когда я не знала толком, как отвлечься от тяжелых мыслей.

Я понимала, что кёрст ухаживает за мной и получала удивительное удовольствие от неторопливости процесса. Мы никуда не спешили! Медленно гуляя по парку, вели спокойные разговоры обо всем на свете, иногда немного спорили, но почти всегда кёрст Эрнстон с улыбкой уступал мне.

Я читала, что когда-то такие ухаживания могли длиться не один год, но даже представить себе не могла, что это совсем не скучно, а напротив — совершенно волшебно.

Один из наших первых разговоров был посвящен устройству железнодорожного вагона. Я по памяти набросала схему, которая поразила кёрста. Разумеется, с точки зрения эргономики для него этот вагон показался настоящим чудом. Бумажку с небрежным рисунком от руки он, с моего позволения забрал себе. Что ж, если в этом мире раньше появятся более безопасные вагоны — это только к лучшему.

Кёрст Эрнстон часто и с любопытством расспрашивал меня о моих делах с торговой маркой. При этом мне не слишком нравилась его реакция — он никогда и никак не оценивал ни мои достижения, ни мои потери. Просто вбирал информацию, не делясь результатами размышлений.

Впрочем, за это лето у нас и без того появилось множество тем для разговоров. Начиная от дрессировки собак и моего отношения к охоте, включая обсуждения светских условностей, неожиданного зигзага моды — в этом сезоне мужчины носили алые шелковые галстуки, и кончая прочими, важными и смешными вещами.

Меня очень радовало его почтительное отношение. Кёрст никогда не пытался схватить меня за руку или потискать в какой-нибудь темной аллейке. Максимальная вольность, которую он себе позволял — поцеловать мне руку у порога нашего дома. Я впервые поняла смысл такого неторопливого знакомства.

Однако, выходной заканчивался, и я снова возвращалась в суету работы, мучительно думая о том, что Линку придется пропустить целый год без обучения.

В школу мальчики начинали ходить с восьми лет, а Линку было уже двенадцать. Конечно, немного его учили дома. Сливки общества и вообще детей в школу не посылали, приглашая учителей на дом, но нам такой вариант не подходил.