Моя новая жизнь (СИ)

   Её взявши, пошли Юрий Петрович быстро, шагами частыми,и я еле поспевала за ним на каблуках.

   – Ну наконец-то Варвара Николаевна вы к нам пожаловать решили! – Спрыгнувши со своего возка и широко махая руками, чуть ли меня в объятья не заключив, Семён Михайлович еще по старинке буквально облобызал мою протянутую к нему ручку.

   – Многие нынешние столичные господа незамужним барышням руки уж не целуют, головою приветствуют просто, – кивнув доктору, это Юрий Петрович, словно настоявший кавалер мой, мне тихонько на ушко шепнул.

   – Ой, оставьте… – широко улыбнулась я. – Здесь, в провинции, мы ещё по дремучим правилам живём, да и друг мне Семён Михайлович большой, как и я уж почти что замужем!

   – Ну раз так,то вам можно… – в ответной улыбке скривившись, повёл он меня уже вслед за доктором вверх по тесной и скрипучей лестнице.

   – Чаю? - уже в своей комнате гостеприимно нам Семён Михайлович предложил.

   – Благодарю, нo в участке уже попили мы, - свою серую шляпу-котелок снимая, Юрий Петрович заодно и тростью пoвёл, я же наконец-то из его рук высвободиться отважилась.

   Интересно признаться у Семёна Михайловича тут, бутылочки разные, колбочки, пробирки и мензурки.

   – По особому делу мы к вам, – продолжил Юрий Петрович, с самым серьёзным видом ту самую свою стеклянную баночку показывая. - Сможете определить, чья это кровь, человeка иль животного какого?

   – Да как же возможно сие?! – Семён Михайлович в бессилье руками развёл. – Никак нет такой возможности!

   – А Варвара Николаевна вот меня заверила, что сумеете вы…

   – Ну, Варвара Николаевна меня, поди, чуть ли не кудесником считает, я же доктор простой земский…

   – А микроскоп у вас, Семён Михайлович,

есть? - с этим вопросом, я немного резковато в ихнюю беседу вмешалась.

   – Конечно, - издевательски рассмеявшись, как на полную дуру на меня Юрий Петрович посмотрел. – У каждого врача провинциального непременно должен быть незатейливый прибор этот!

   – А у меня, кстати, есть, – несколько обиженно поворотился к нему Семён Михайлович. - Новый,из Франции привезённый! Я его с собой из Санкт-Петербурга на перекладных сюда вёз!

   – Тогда доставайте, раз дама уже настойчиво просит! – сказал Юрий Петрович нервно.

   – Уж не знаю, зачем и нужен он вам…. – так беззлобно ворча, деревянный бокс на стол выставив, Семён Михайлович из него микроскоп вынул: в латунном корпусе, на подставочке, аккуратненький такой, чем-то на современный похожий, на нём и окуляр и даже подсвечивающее зеркальце уже было. Прилагаемые к нему стёклышки протёр и на полочку выложил.

   – Ну, посмотрю я через него на ту кровь,и чего? - доктор несколько ошарашенно на меня оглянулся. - В чём ту разницу увижу? Смотрел уже, и не однократно, а частенько так…

   Взявши из рук своего гостя баночку, он капельку крови оттуда на стёклышко нанёс. Под микроскоп подсунул. Наклонившись, к окуляру свой глаз приблизил.

   – Погодите! – я остановила Семёна Михайловича. – Так и действительно ничего видно не будет! Эту капельку до розового состояния подсоленной водой разбавить надо!

   – Хорошо, по-вашему давайте попробуем, - как-то вопросительно на меня взглянув, вдруг заметно разволновавшийся доктор от прибора отошёл. - Агафья! – в соседнюю комнатушку крикнул. - Поднеси в колбе водицы подсоленной!

   – Да, бегу я, - послышался голосок той самой бабульки в чепце.

   Через пару минуток она с колбочкой к нам сюда вошла; и, стянувши перчатки, я сама за дело принялась. Как надо разбавила и одним по другому стёклышку растёрла.

   – В крови есть так называемые красные тельца круглень?ие? Вы, Семён Михайлович, как доктор, наверняка уже слышали об этом? – учительским тоном продолжила.

   Он в ответ лишь непонятно плечами повёл. Я же, настроивши резкость, в микроскоп посмотрела. Увеличивал он прилично, потому всё хорошо видно было.

   – Собачья это кровь, - сразу вывод сделала, уже снова доктора к окуляру подпуская.

   – И с чего заключение такое? – явно не поверил моим словам Семён Михайлович, глянувши вслед за мной в свой прибор да с удивлённо вытянувшим лицом от него отстранившись.

   – А вы внимательно к человеческой крови присмотритесь и сами поймёте всё, – снявши с левого уха серёжку, я ею палец себе надколола, кровавую капельку выдавила и на другое стёклышко нанесла. Подсоленной водой разбавила, растёрла и под микроскоп подсунула. Сама поглядела и Семёна Михайловича подманила.

   – Замечаете разницу? - чуть в сторону отступила, чтобы свет от окна не загораживать и ему смотреть было лучше. - А это вот кровь человеческая... И разница хорошо заметная… В моей крови те тельца красненькие – все почти размера одногo, тогда как в собачьей и большего и гораздо меньшего есть… А если бы это не кровь млекопитающего была, а птичья, к примеру,то кругленькие частички эти не приплюснутыми бы были, а округлыми такими…

    – А мoжно мне посмотреть? - вежливо доктора отодвинув, Юрий Петрович сам к микроскопу прильнул.

   Долго в окуляр глядел, резкость подкручивал и перекладывал стёклышки.

   – А верно ведь! – с таким восклицанием в мою сторону голову повернул. – Кровь разная... Но почему та, другая, именно собачьей быть должна?