Моя обитель

Она щедро налила в стакан принесенной янтарной жидкости и сделала несколько глотков, морщась от раздирающей горло крепкости алкоголя. С грохотом поставила стакан на стол и шумно выдохнула. Эвелин не успела осушить второй стакан, как принесли еду. Женщина покрутила тарелку, рассматривая содержимое. Характерный запах подгоревшего лука, что источало рагу, не добавлял аппетита, а когда она увидела оброненный поваром волос, то сразу почувствовала себя сытой. Желание надеть эту тарелку на голову того, кто готовил, воительница залила новой порцией обжигающей внутренности жидкости.

– Намек поняла, Создатель! – она пьяно хихикнула, посматривая на тарелку. – Везение ограничилось только чистым стаканом! На большее рассчитывать не стоит!

Ещё глоток. Должно было стать легче. Но почему только хуже? Почему её горло першит, даже когда она отставляет стакан? Почему слова, сказанные Рокфорсом, а потом Кассией, прокручиваются у неё в голове, вызывая глупое желание разреветься? Что за ерунда? Она – кайми! Воительница! Плакать? Ей?

Эвелин тряхнула головой и налила новую порцию, залпом осушила.

– Эвелин, мне кажется, вы достаточно выпили.

Она перевела взгляд на говорившего. Напротив неё за её столиком сидел отец Джеймс и внимательно смотрел, изучая. Эвелин мысленно ругнулась. Как она могла не заметить, что он подошел? И тем более сел? Она… пьяна? Или заснула?

– Что-то не припомню, чтобы я вас приглашала к себе за стол, – грубо отрезала она.

– У вас что-то случилось? Может, я могу чем-то помочь?

Его голос, полный искреннего участия, вызвал у неё смех.

– Помочь? Мне? – она подняла на него удивленный взгляд, прямо посмотрела в серьезные синие глаза. Пожалуй, чересчур серьезные. – Мне не нужна ничья помощь! Моя работа разбираться с проблемами. Вот сейчас допью и разберусь со своей.

Она потянулась за бутылкой, но мужчина отодвинул её подальше.

– А моя работа выслушать, – мягко, но вместе с тем настойчиво произнес он. – Вы можете рассказать…

– Тебе? – она опять засмеялась. – Что ты знаешь о жизни, святоша?

– Немного, – согласился служитель. – Но это не делает меня глухим. Я всё ещё готов вас выслушать.

– Настырный, – одобрительно произнесла Эвелин. – И не вы-кай мне! Я не такая старая… хотя… – она снова потянулась за бутылкой. Он убрал ещё дальше, тогда Эвелин стукнула кулаком по столу. – Верни на место, иначе я тебе пальцы переломаю.

Мужчина протянул вперед руки, положил их на стол возле неё. Она изумленно проследила за его жестом взглядом, а потом вопросительно взглянула в его глаза.

– Можете переломать пальцы, бутылку я всё равно не верну, – твердо произнес отец Джеймс.

Эвелин растерянно похлопала ресницами и уставилась на его руки, которые оказались не такими, как она ожидала увидеть. Конечно, она не рассматривала пристально служителей, но всё равно не думала, что его руки будут такими… притягательными. Красивые длинные пальцы, достаточно большая ладонь, грубоватая, немного обветренная кожа, едва проступающие вены. Удивительное сочетание силы и изящества. Подобные руки могли принадлежать как воину, так и человеку, привыкшему много писать, но никак не священнослужителю. Да. Определенно только не служителю. В такую руку хотелось вложить свою ладонь, а не священное писание.

– Создатель, – потрясенно выдохнула Эвелин, пугаясь собственных мыслей.

– Вам плохо? – обеспокоенно произнес он, всматриваясь в её побледневшее лицо.

– Не вы-кай мне! – разозлилась женщина.

– Не буду, – уголок его губ дрогнул, предвещая улыбку. Это зрелище поразило Эвелин не менее сильно, чем лицезрение его рук. – Я всё ещё готов слушать.

В его голосе сквозило участие, а в глазах застыло ожидание и интерес, желание помочь. Воительница нутром чувствовала, что пожалеет, но сдержаться не смогла.

– Он сказал, что мне тридцать пять и что мне не на что рассчитывать… А я ни на что и не рассчитывала! Понимаешь? – пьяно сказала она, стараясь говорить спокойно, без лишних эмоций. – Я просто не люблю ложь… А он врал… всё время! Представляешь? Говорил, что жил в Налии, что тоже наёмник, что у него мама… Мать его! Пел мне песни, а сам счастливо жил за рекой в соседнем поселении с девчонкой и растил сына! Но! – она подняла вверх указательный палец и довольно хихикнула. – Я сломала ему нос и подарила пару фингалов! Ну на прощание!

– Правильно сделали, – спокойно прокомментировал мужчина.

– Что-о-о-о-о? – изумленно уставилась она на него. – Отец Джеймс?! – Эвелин вдруг опомнилась и ворчливо добавила: – Что я говорила про вы-канье?!

– Правильно сделала, Эвелин. И раз уж ты настаиваешь, то прошу удовлетворить ответную просьбу. Зови меня просто Джеймс. Не люблю эту приставку, что прихожане приписывают служителям Создателя. Какой я тебе, право дело, отец?

– Глупо звучит, согласна, – хихикнула она и медленно произнесла, словно примеряя к себе это слово, – Джеймс…

Его имя почему-то сказала тихо, ответила на его прямой взгляд и вдруг почувствовала себя неуютно.

– Кажется, я много выпила, – пробубнила она, виня алкоголь в своей неожиданной реакции на этого мужчину.

– Я провожу тебя.