Моя Оборона! Лихие 90-е

— Прибыльный. Вот только Кулыму он не по душе. А мы с братанами, с Кулымом старые друзья. Нам его трогать как-то неприлично.

— Ага. — Михалыч сделал вид, что задумался. — Так. Ну а мне с этого че?

— О, обделенным не останешься, — ухмыльнулся Слива. — Главное, чтобы получилось все нормально, и никто левый в наши планы не влез.

* * *

Сегодня вечером, как и собирался, я ехал на очередную смену. Я дежурил в клубе с говорящим названием Градус. Времени до начала смены было не так много, потому я мысленно торопил долгий красный сигнал светофора, который не дал проехать.

Улица Ефремова, широкая, по две полосы в обе стороны, светилась огнями дорожных фонарей. На улицах, к этому времени, осталось не так уж много машин и движение замедлилось.

Вдруг, в правый ряд, рядом со мной подъехал черный шестисотый мерседес. На пассажирском сидел какой-то мордоворот, который посмотрел на меня. Стекло его двери медленно поползло вниз. Жестом он показал, чтобы я сделал то же самое.

Я хмыкнул, сжал рукоять пистолета в кармане. Потом опустил стекло.

— Слышь, парень. Давай на обочину, — сказал мужик.

— А то что? — Ответил я.

Внезапно стекло задней двери тоже опустилось. Свет в темном салоне зажегся, и я увидел Кулыма.

— Витя, остановись, пожалуйста. Надо переговорить, — сказал старик.

Ничего ему не ответив, я закрыл окно, и когда светофор зажегся зеленым, проехал перекресток, стал в стояночный карман. Мерседес Кулыма остановился рядом. Старик вышел из машины.

— Здравствуй, Витя, — протянул он мне руку.

Даже одетый в деловой костюм и пальто, Кулым казался мне иссушенным и маленьким. Каким-то уставшим. Интересно, зачем он здесь? Неужели это как-то связано с Гошей? Он говорил, что приходится Кулыму родственником. Уж не задумал ли дед мне как-то мстить?

— Я хотел поговорить с тобой, — сказал он, когда я пожал его руку.

— О чем?

— О Гоше. Мне горько, что он влез во всю эту историю. Что был довольно глуп, чтобы нанять Химика и попытаться убить тебя. Я бы хотел извиниться за действия моего крестника.

— Извиниться? — Удивился я.

— Да, — старик поднял воротник своего пальто, когда сильный порыв ветра пронизывал нас насквозь. — Все же, ты спас самое важное, что у меня есть сейчас — мою внучку. И я никогда тебе этого не забуду, Витя.

Потом помолчали полминуты. Кулым смотрел куда-то вдоль улицы, наблюдал, как немногочисленные машины бежали к Старой Станице.

— Мальчишка был сыном одного моего старого друга, — наконец заговорил старик. — Друга, который когда-то очень сильно выручил меня, но потому погиб в одной разборке, в Ростове-на-Дону. Гошу воспитывал я. Парень был способный, и очень быстро стал одним из моих бойцов. Вот только он был еще и самонадеянным и больше действовал, чем думал. Если бы не его глупость, был бы жив.

— Ну что ж, — пожал я. — Если для вас это важно, то извинения принимаются.

— Важно, — кивнул Кулым.

— Еще не знаете, кто его убил?

— Это был Михалыч, больше некому, — сказал Кулым как-то совсем по-будничному. — И я не оставлю это просто так. Будь уверен.

Я покивал.

— Что ж. Это все, что я хотел сказать тебе, Витя. Удачи тебе с твоим бизнесом.

— Спасибо, — ответил я, глядя, как старик возвращается в машину.

Следующие несколько дней, до конца недели, я был занят. Дел было много: Шнепперсон почти закончил с уставом, и нужно было ехать в городской совет, чтобы зарегистрировать фирму; Сережа Света и Валерия Павловна вернулись из больницы, и я помогал им освоиться дома.

Светлане Павловне пришлось объяснить, что случилось с ее кухней, дать денег на ремонт, а потом съехать. Благо, новую квартиру я уже себе снял. Это была однушка в хрущевке, стоящей недалеко от Сенного моста через железную дорогу.

Решения о переезде я принял почти сразу, когда закончилась история с моим покушением. Больше я не мог допустить, чтобы простые, неподготовленные люди вокруг меня страдали. Потому, хоть Валерия Павловна и настаивала на том, чтобы я остался, я собрал вещи и уехал.

Однако, ближе к выходным, у меня была намечена приятная встреча с медсестричкой Наташей. Девушка согласилась пойти погулять со мной. У меня был свободный вечер, а у нее утром кончилось ночное дежурство.

Мы договорились встретиться в парке и немного погулять по центру ночного города, пройтись, поболтать, а потом заглянуть в какой-нибудь из ресторанов Армавира.

— Я хотела попросить тебя, Витя, — сказала девушка, когда я забрал ее на автобусной остановке недалеко от дома.

— О чем?

— Можем мы сначала заехать в одно кафе по Ефремова? У меня брат там часто бывает. Он недавно был в Краснодаре по работе и привез маме кое-что из вещей, да только передать не может, потому что занят вечно. Вот мы и договорились по телефону, что я сегодня заеду к нему.

— А что за кафе?

— Оно называется Подсолнух.

Подсолнух? То самое, в котором мужик с папкой нанял тех двух дебилов, чтобы припугнуть Шнепперсона. Я насторожился. Насколько мне удалось узнать, Подсолнух был местом, где любили крутиться какие-то братки. Из какой именно они были группировки, я не знал, но и в прошлый мой визит я видел там достаточно бандитских морд.