Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7

Заглянув в салон, на заднем я увидел Фомина и Волкова. Последний уже душил генерала острой струной, которую тот, видимо, забрал из вещей Нерона. Фомин хрипел и хватался за горло посиневшими пальцами. Очки он потерял, а лицо генералу просто разбили в кровь. Спустя полсекунды, генерал обмяк.

— Готов, — выдохнул Волков расслабляясь. — Готов, сукин сын.

— Нифига себе, — удивился Фима, осматривая тело Вадика. — А дед-то могет…

— Я увезу их, — сказал Волков, пересаживаясь за руль — увезу и избавлюсь от машины с этими двоими.

— Я помогу, — вдруг встрял Фурсов.

— Нет, я сам, — возразил Волков. — Свидетели мне не нужны. Витя, — он обратился ко мне. — Ты меня никогда не видел. Мы с тобой…

— Не знакомы и никогда не встречались, — докончил я за Волковым.

Старый КГБшник поджал губы.

— Прости, что сомневался в тебе. Я думал, у тебя не выйдет. Думал, Фомин раскусит тебя еще до того, как войдет в двери Пальмиры.

— План был бесхитростным, — признался я с улыбкой. — самая важная борьба прошла тут.

Я тронул висок.

— Нужно было убедить Фомина, что ему ничего не угрожает, — продолжил я. И признаюсь, ты помог мне своей выходкой.

— Прости, что доставил тебе хлопот с Нероном, — отвел взгляд старик.

— Он пригодился бы, если б не сработал первоначальный план. Но теперь уже нет никакой разницы.

— Понял, — строго сказал Волков. — И все же, спасибо. Я не думал, что ты справишься. Ошибался в тебе. Недооценивал. Думал, что ты не сможешь перехитрить Фомина. Теперь я вижу, что ошибался. Жаль, что мы с тобой познакомились при таких скорбных обстоятельствах. Думаю, будь все иначе, мы стали бы неплохими друзьями.

— Возможно, — согласился я.

— Я все равно поеду, — настаивал Фурсов. — Их тут двое, ты один не справишься быстро. А все нужно сделать оперативно. Если Фомин не выйдет на связь, его люди поедут искать старика.

— Это я беру на себя, — сказал я холодно.

— Вот, — Волков достал из машины и сунул мне кожаный саквояж Фомина. — Пусть у тебя будет козырь, перед ними.

— Спасибо.

— А что с девчонкой? — Нахмурил брови Фурсов.

— Подожду, пока отойдет. А там уже посмотрим, куда ее девать, — пожал я плечами.

Фурсов кивнул. Протянул мне руку.

— Ну что, привет, новая жизнь, — с горечью в голосе сказал он.

— Жизнь будет не сахар, — ответил я, пожимая крепкую ладонь уже бывшего ФСКшника.

— Еще как не сахар, — признался он. — Но она, по крайней мере, будет. Останься я верен Фомину, точно не дожил бы до конца недели. А теперь у меня есть шанс. Черт возьми, а жить-то все равно хочется… Как ни крути, хочется… Да только по-другому, по-новому. Если б не ты, Витя, наверное, и нового шанса у меня не появилось бы…

— Ладно. Езжайте, — я глянул на часы, — времени мало. Мне нужно успеть к людям Фомина.

Когда Волков с Фурсовым уехали, мы вернулись на Кирова. Там машину уже растащили, и оба обороновца получили от меня по паре генеральских косых зелени за риск. Все же, они согласились помочь и подставить под удар свои машины. Компенсация, конечно, не заставила себя долго ждать.

Корзуна со Степанычем я подобрал у Пальмиры и все вместе мы отправились за город.

* * *

Большой «Гранд Чероки» стоял у старой неработающей заправки. Под синим козырьком, автоматы из-под которого давно демонтировали, гулял ветр. Слепые, зарешеченные окна кассы глядели темнотой.

Ваня Черноусов, офицер, в звании старшего лейтенанта и по совместительству командир группы, которую взял с собой Фомин, сонно потянулся.

— Что-то они долго, — пробурчал Витя Мазин, глядя на серое полотно дороги, тянущееся в поселок Заветный, что развернулся сразу под Армавиром.

— Скоро приедут, — добавил Серега Черных с широкого заднего сидения.

— Задерживаются, — Согласился Черноусов.

Он снова вздохнул. Сказать, что ему не нравились дела Фомина, это значит ничего не сказать. Уже год он служил у него «под крылом» и прекрасно знал обо всем, что творил генерал. Поначалу, когда Фомин счел его достойным доверия и допустил к своим делишкам, Черноусов был доволен. Денег стало больше, и первые полгода Ваня жил на широкую ногу. Потом надоело.

Последней каплей стало то, что Фомин заставил его пытать одну женщину, чей муж занял у генерала кругленькую сумму и сбежал из города. Фомин пытался вынудить ее мужа вернуться и ответить за свой косяк, однако того и след простыл. Ване грело душу только то обстоятельство, что он не знал, куда делась женщина, после того как он с ней поработал.

Пусть подобное и «грело», но страх ответственности за все содеянное с каждым месяцем сильнее и сильнее давил на Черноусова. Он ощущал, что попал в ловушку Генерала. Теперь ему не отвертеться, ведь один только Черноусов, не считая двух-трех товарищей, знал о том, что делал Ваня по приказу своего начальника.

Ох, как хотел бы Ваня выбраться из этой западни. Не тому его учили старые матерые КГБшники, вроде Волкова, которых становилось все меньше и меньше в рядах новой службы безопасности.

Да нет, были в ФСК и доблестные, самоотверженные люди, с честью исполнявшие свой долг. Да только теперь Ваня не мог себя к ним отнести. Деньги, которые он когда-то предпочел доблести, испортили ему жизнь.