Моя одержимость

Егор пытается стащить меня с дивана, но я отбиваюсь. Пищу, голос постоянно срывается. Я оказываюсь в той же позе на столе, только теперь сзади ко мне прижимается совсем не шрамированный.

Каждое движение Егора будто выверено. Он легко справляется со мной, легко ловит мои руки и, скрестив их, прижимает к пояснице. Крепко, контролируя силу с поразительной точностью.

Проводит свободной ладонью по моей ноге от самого колена к попе. Сжимает ягодицу, и тут же на нее обрушивается хлесткий обжигающий шлепок.

Я задыхаюсь. А потом снова хнычу, когда действие в точности повторяется.

На третьем разе Егор сжимает пальцы на месте удара. Боль не сильная, но она пульсирует будто во всем теле сразу.

— Все еще ничего не знаешь?

Упрямо молчу.

Ни слова не скажу из этого унизительного положения.

— Попробуем иначе.

Рывок.

Колготки с бельем оказываются под ягодицами. Теперь шлепки прилетают по голой коже.

Раз.

Два.

Три.

По одному и тому же месту.

Ощущение невероятного жжения затапливает сознание.

Так тихо. Очень. Кто-то выключил музыку внизу? Боже, мне нужно хоть на что-нибудь отвлечься…

— Тебе это нравится, да? — хриплый голос, горячее дыхание на моей прижатой к столу щеке. — Хорошая девочка хочет быть отшлепанной?

— Нет… Это вы здесь извращенец…

— Нет? Проверим, упрямая моя?

Ладонь мягко оглаживает внутреннюю сторону бедра. Егор ставит ноги так, чтобы я не могла свести свои. Раздвигает складочки пальцами.

— Точно нет? Мне вот кажется, что ты нагло врешь. У тебя здесь очень мокро, Офелия.

В подтверждение своих слов он легко проскальзывает двумя фалангами по всей промежности, распределяя естественную смазку по коже.

Это все адреналин. Всплеск эмоций, шок, поехавший из-за испуга рассудок. Господи, я поверю во что угодно, но только не в правду…

Глава 8

Твердая выпуклость вжимается между ног. Егор продолжает оглаживать мои горящие от шлепков бедра, сжимает пальцы на них, вырывая из моей груди новые глухие стоны, которые я изо всех стараюсь глушить до минимума.

— Ну что, Ася, признаваться будем? Или мне продолжить?

— Не надо, — снова пытаюсь выпрямиться, но тяжелая ладонь надавливает между лопаток, пригвождая обратно к столу.

— Ты не представляешь, насколько мне сейчас сложно бороться с соблазном, — кончиком носа по моей щеке, вдыхая зачем-то мой запах. — Может, к черту это, Офелия? Рано или поздно я все равно тебя трахну, так что мешает поддаться моменту и поиметь тебя прямо сейчас?

— Оставьте меня в покое. Я просто работаю здесь, в-вы…вы мой начальник.

— Это сильнее заводит, согласись? Малыш, ты правда считаешь, что после всего я возьму и отстану от тебя? — его эрекция упирается мне в ягодицы. — Не ерзай так. Твоя попка и без этого манит.

Замираю, прикрыв глаза. Горячие губы вскользь проходят по шее, зубы смыкаются поверх пульсирующей жилки, кончик языка ныряет во впадинку ближе к плечу.

Почему все так остро? Почему каждое прикосновение ощущается как разряд электричеством?

Я не могу это контролировать. Мне дико страшно, но… Это предательское «но», из-за которого хочется шагнуть за черту и позволить мужским рукам творить нечто большее.

Там, ночью в коттедже, когда Егор заставлял меня скулить в подушку… Ему все-таки удалось выбить мой первый оргазм с мужчиной, удалось вывернуть меня наизнанку, оголить каждый нерв в моем теле.

В теле, которое по каким-то непонятным мотивам отчаянно хочет подчиняться именно этому мужчине.

Егор отступает. Просто в какой-то момент отстраняется, подтягивая назад мои трусы с колготками.

Тишина давит.

Он молчит, я тоже. Ни единого слова, ни единого звука.

Катастрофы не случилось, но мы в одном шаге. Мы? Или я?

Для меня все это выходит за грань, но я не уверена, что Егор придает сексу такое же значение.

— Ты собираешься шевелиться? — подается вперед, отводит назад мою светлую прядку, упавшую на глаза.

— Наверное, когда-нибудь.

— На сегодня твой рабочий день окончен, — Егор собирает деньги с пола, поднимает мои шорты и заталкивает мятые купюры в карман на них.

— Это лишнее. Я могу работать.

— Тебя накроет, Ася. И что-то мне подсказывает — очень скоро.

Его оказывается прав. Откат у меня случается в его кабинете, где я начинаю рыдать навзрыд, отпихивая от себя его руки.

Слезы льются потоком из глаз, с языка слетают проклятья, адресованные моему брату, который так и не объявился. Мне плохо, мне больно, я не справляюсь с собственными нервами. Какой-то улей внутри меня взрывается, и все вытекает наружу.

— В прошлый раз твою племянницу удалось отвлечь рыбками, но сейчас у меня под рукой их нет. Что делать прикажешь?

— Н-не надо м-мне ник-каких рыбок…

— Но аквариум из моего кабинета ты упрямо хочешь сделать, — вибрация телефона на столе заставляет Егора отвлечься от меня. — Подожди немного.

Егора нет около двадцати минут, за это время моя истерика стихает, и даже руки перестают так трястись. Хочется сходить переодеться в нормальную одежду, но я не рискую в таком виде появляться в коридоре без сопровождения.

— Успокоилась?

На диван рядом со мной опускаются сначала мои джинсы, а потом и футболка со слегка вытянутым горлом.