Моя Одиссея

Когда я осчастливила всех заявлением, что «Святой Мунго - тоже наш человек», Норман наставительно объявил:

- Вот так и Гитлер начинал. Как стал делить всех на наших - не наших…

Я сказал Норману, что он дурак, и ушла.

Он ничего не понимает.

Это же так здорово: всю жизнь думать, что ты неполноценная, ненормальная, не такая, как все - и вдруг выяснить, что вас таких много. Целый народ. И к нему принадлежали не последние люди!

В вашей компании были всемирно знаменитые и всеми почитаемые ученые, писатели, деятели… Даже святые!

После этого наконец-то чувствуешь себя человеком.

- Вот-вот, - кивнул Норман, - комплекс неполноценности. С этого нацизм и начинается.

Дурак.

А я жду - нет, предвкушаю - встречу с волшебной школой и чувствую, что я еще глупей!

Я ждала первого сентября и была счастлива учиться в такой замечательной школе, в таком замечательном мире, где только что победили последнего из мегазлодеев, который выступал против грязнокровок, и осудили его учение; и отпраздновали победу над последним проявлением зла, невежества и несправедливости.

Ведь во всех книгах, во всех газетах волшебного мира писали, что Волдемо… (простите, никак не запомню, что его нельзя всуе называть!) погиб шесть лет назад, а все его последователи посажены в Азкабан.

И я читала про эту волшебную войну, про эту сказочную победу, как некий старинный эпос навроде Троянской войны. Он только прибавлял привлекательности сказочно прекрасному миру, частью которого я была.

И еще я прочитала в книгах про профессора Снейпа; ведь на меня ведь этот профессор тоже произвел большое впечатление, и по тому, как на него смотрели в Косой аллее - я же всё видела! - и по тому, как реагировали на одно его имя в магазинах, я поняла, что он человек известный. Разумеется, я первым делом стала искать в купленных книгах его биографию.

И нашла. Будь я постарше, я бы смутилась оттого, что мой будущий преподаватель - Пожиратель смерти. И его любимым занятием многие годы было уничтожать таких, как я, и как моя мама.

Минта в этом случае сказала бы:

- А я с самого начала предупреждала, что от Снейпа надо держаться подальше!

Но я поняла из его биографии только то, что он - знаменитый шпион, и пришла от этого в восторг.

Я обязана учиться в школе, где преподают такие люди! Моим учителем будет разведчик, который работал в среде Пожирателей смерти под прикрытием, каждый день рисковал жизнью, и заслуги которого в победе над Сами-Знаете-Кем неоценимы.

Прямо как герой «Илиады»:

Также желал Одиссей к неприятелю в лагерь проникнуть,

Смелый: всегда у него на опасности сердце дерзало…

… Снова тогда Диомед промолвил могучеголосый:

«Раз вы товарища мне самому предлагаете выбрать, -

Как же тогда мне забыть о любимце богов Одиссее?

С жаром за все он берется, и мужествен дух его твердый

Во всевозможных трудах. И любим он Палладой-Афиной.

Если со мной он пойдет, из огня горящего оба

Мы бы могли воротиться назад, до того он находчив!»

А я - смелая? Хватит ли у меня духу заявиться в эту странную школу, где лишь несколько лет назад гремела война против таких, как я, а неприязнь к маглорожденным, может быть, осталась до сих пор?

Нет, я не смелая. Если бы мои родители не были уверены, что Волде… сами-поняли-кого победили шесть лет назад, они бы меня не отпустили.

Иногда я думаю, что так было бы лучше…

* * *

Часть II. Школа - враг человека.

Осовение второй степени (начало)

Слово к собранью богов обращает Зевес Олимпиец:

«Странно, как смертные люди за все нас, богов, обвиняют!

Зло от нас, утверждают они; но не сами ли часто

Гибель, судьбе вопреки, на себя навлекают безумством?

Одиссея

Больше всех тому, что я поехала в Хогвартс, радовался мой брат.

Он всем хвастался, что его сестра - настоящая ведьма, которая имеет черную кошку и учится летать на метле.

Он был уверен, что я сделала правильный выбор.

Я тоже сначала была уверена… А потом стала колебаться.

Я не буду скрывать того, что и так очевидно: я необъективна к Хогвартсу.

Может быть, я бы судила о нем иначе, если бы мне не напоминали слишком часто, что я грязнокровка, и если бы меня не окаменил василиск, и если бы он не напал кроме меня еще на троих грязнокровок.

Если бы всего этого не было, кто знает, разлюбила бы я Хогвартс так, как разлюбила его сейчас?

Я знаю людей, которые от него в восторге. Их право.

А мое - вот мое право. Если что, то я вас предупредила.