Моя опасная леди (сборник)

— А чего ждать? — улыбнулся мне Виталька, а потом повернулся к великовозрастному студенту с густыми усами: — Считайте, господин Соколов, что вам сказочно повезло: явление Ирины Анатольевны сделало меня мягким и покладистым, поэтому я ставлю вам тройку и отпускаю с миром до следующей сессии.

Усач залился краской, неверящими глазами уставился в зачетку, где рука Белоусова уже выводила заветную тройку, потом цапнул свой замызганный документ, словно боялся, что тот исчезнет, и выскочил из аудитории, прокричав напоследок «спасибо» и «до свидания». Наверное, побежал догонять тех двоих, попавшихся мне навстречу.

— А что, — поинтересовалась я, — у вас сегодня только парни экзаменовались?

— Ага, — с хрустом потянулся Белоусов. — С девчонками я днем разобрался и так устал, что уговорил нашего декана позволить мне принимать пересдачу у парней вместе с Володькой.

— А ты, естественно, согласился? — уточнила я у мужа.

— Как же я мог отказать другу, если он за мной домой приехал? — изумился Володя. — Ты извини, Ирочка, я же не знал, что ты ключи забудешь.

— Да ладно, — отмахнулась я, — сама виновата. Вот только есть хочется страшно!

— Господа, — предложил Виталька, — а пойдемте-ка с вами в кафе? Я угощаю.

— С чего столь широкий жест? — подозрительно спросила я.

— Так я ж у девчонок сегодня пересдачу принимал, — пояснил Белоусов. — Они субсидировали. Любят они меня. Одна даже диск подарила какой-то металюжный с дарственной надписью, кретинка. Я у вас его слушать пытался, так Володька на первых тактах центр вырубил. Испортила ты ему вкус, Ирина, своей классикой.

— Но-но! — возмутилась я, хотя на душе стало легко и свободно. — Не трогай святое своими руками грязного панка!

— Почему грязного? — оскорбился Виталька. — Я чистый и даже при галстуке.

— Не спорьте о вкусах, — примиряюще поднял руки Володя. — Раз мы оба при галстуках, а Ирина всегда выглядит прекрасно, то идемте в кафе ужинать.

И мы пошли есть пиццу и запивать ее апельсиновым соком.

Глава 3

— Привет, девочки, вы одни? — Галина Сергеевна вошла в кабинет с тем же самым вопросом, что и вчера.

— Нет, — ернически заметила я, — с нами наши умные мысли, которые мы хотим изложить вам.

— А по какому поводу? — спросила наш главный режиссер, прихорашиваясь у зеркала.

— По поводу Дня святого Валентина.

— О нет! — воскликнула Галина Сергеевна, всем телом поворачиваясь ко мне. — Ирочка, я тебя ценю за твою светлую голову, но давай ненадолго притормози свой фонтан идей. Скажи спасибо, что я смирилась с твоим проектом по поводу военной передачи, которую можно было бы и не делать, но еще одного изменения графика мое старое сердце просто не вынесет.

— Так уж и старое, — улыбнулась я. — Вы у нас вечно молодая и самая обаятельная.

— Ирина, — Галина Сергеевна опустилась в кресло, — ты меня пугаешь. — Чем это? — изумилась я.

— Тем, что если ты с утра пораньше начинаешь рассыпать комплименты, значит, тебе от меня что-то надо. И это «что-то» никак не может быть маленьким. Я угадала?

— Почти, — скромно ответила я. — Мне нужно, чтобы вы проглядели мои заметки, которые я сделала вчера вечером, сообразив, что мы с вами упустили такой милый праздник, как День святого Валентина, который будто специально создан для нашей передачи.

Галина Сергеевна с сомнением покачала головой и углубилась в мои записи. Через несколько минут она облегченно вздохнула и соизволила благосклонно улыбнуться:

— С этими замечаниями я вполне согласна. Думаю, что Евгений Иванович такие изменения в сценарном плане тоже одобрит. Давай-ка мы с Лерой сейчас быстренько все сделаем.

— А я?

— А ты готовься встречать свою военную героиню. Я, когда шла сюда, видела из окна, как Костик заходил в телецентр с какой-то девушкой, думаю, что это и есть его «армейский друг».

Последние слова Галина Сергеевна произнесла с неподражаемой интонацией затаенного понимания, сдобренного изрядной порцией ехидства. Я вопросительно уставилась на нее, взглядом требуя пояснений.

— Ты сама сейчас все увидишь и поймешь. Мне кажется, что Павлик вчера оказался лишним вовсе не из-за отсутствия посадочных мест, а просто лишним. — Говоря все это, Галина Сергеевна смотрела на меня с нескрываемым любопытством.

Вот уж не дождетесь!.. Хватит того, что я вчера вела себя, как ревнивая дурища. Так это хотя бы было понятно: все-таки любимого мужа приревновала. А ламуры Кости меня не волнуют ни в малейшей степени.

— Кстати, — равнодушно поинтересовалась я, уводя разговор от неприятной темы, — вам-то Павлик не мешал?

— Нет, не мешал, — все тем же тоном ответила главный режиссер. — Нам с мужем уже никто не мешает. Он вчера даже рад был гостю: до полночи обсуждал с Павликом политику правительства под пиво на кухне, пока я их не разогнала. Мне еще их обоих с утра будить пришлось и завтраком кормить.

— Именно поэтому вы и опоздали, — заключила я вместо нее, позволив крохотное издевательство. — Именно поэтому, — совершенно серьезно подтвердила Галина Сергеевна.

Наш увлекательный диалог закончился одновременно с раздавшимся в дверь стуком.

— Да-да, — откликнулась я.