Моя Песня

Деймос внес меня в палатку и сразу направился к спальнику. Он буквально рухнул на колено, когда опускал меня. Осознала, что только здесь он дал слабину, когда никто не видит. Точнее, вижу лишь я. Значило ли это что-то? Деймос много рассказывал мне о гармонтах последние дни. Суровые воины, считающие, что все решает сила. Деймос был сильнейшим, доказал, что достоин вести свой народ. Потому не имел права на слабости.

Со стороны входа в палатку послышался голос Сейны. Она просила разрешения войти. Деймос тряхнул головой, словно пытаясь отогнать слабость. И тогда я поспешно поднялась на ноги, пересекла палатку, отодвинула полог и забрала у Сейны принесенное ведро с теплой водой.

– Я рядом. Если понадобится помощь – зови… То есть махни рукой, – она натянуто улыбнулась. Было видно, что нападение на Повелителя взволновало ее.

Деймос ожидал меня, сидя на спальнике. Кажется, ему становилось хуже.

– Отыщи в моих вещах противоядие.

Я поспешила выполнить поручение. Распахнула походный рюкзак Деймоса, отыскала в ней сумку со снадобьями. А там нашла и склянку с противоядием.

– Сделай глоток, – наказал он, когда я протянула ему склянку. Ладонь невольно поднялась к ранам на шее. Они ныли, но не горели. – Выпей. Мало ли, – настоял Деймос.

В его голосе появилось раздражение. И я подчинилась. Сделала глоток, после чего протянула склянку ему. По горлу растеклась горечь, с трудом удалось проглотить вязкую жидкость. Деймос тоже отпил противоядие, но даже не поморщился.

– Обработаешь раны?

Я растерялась. Это был не приказ, скорее просьба. Если подумать, он уже давно мне не приказывает.

Деймос ожидал ответа. Опомнившись, я кивнула головой и принялась за приготовления. Налила воду в таз, подготовила тряпки и бинты. Деймос тем временем стянул с себя рубашку, просто разорвав ее на тряпки, а потом избавился и от брюк. Оказывает, он ранен и в бедро. А я даже не заметила.

Раны обрабатывала в молчании, ощущая на себе пристальный взгляд Деймоса. Пальцы саднило, обжигало от прикосновений к его пылающей коже. Потому я торопилась, старалась скорее завершить обработку. Быстро промыла раны, обработала мазью и начала накладывать повязки.

– Ты спешишь, – отметил Деймос. – Так неприятно находиться рядом со мной?

Неприятно? Так должно быть. Но я не чувствовала неприятия. Столько всего произошло за последние дни, что я уже не бралась судить о своих чувствах. Всего пару недель назад, если бы кто сказал, что меня поцелует Повелитель гармонтов, я бы скривилась от отвращения. Но поцелуй состоялся, и отвращения не было. Наоборот, было приятно, а еще невероятно страшно и… волнительно. Только теперь я чувствовала себя предательницей, ведь в сердце засело беспокойство за Деймоса. Так не должно быть. Я должна ненавидеть его. Но все больше появлялось сомнений в том, что моя ненависть оправданна. Что это не обида маленькой девочки, а за событиями прошлого стоят иные мотивы и сплетения обстоятельств.

– Посмотри на меня, – требование Деймоса ворвалось в разрозненные мысли. Он не стал дожидаться реакции на свои слова, а приподнял мое лицо сам, поддев пальцами подбородок. Снова в черных глазах пылала отчаянная решимость и совершенно непонятная злость.

Не знаю, что он хотел сказать… Деймос отвлекся, когда заметил порезы на шее. Он выловил из таза тряпку, выжал ее. Вздрогнула, когда прохладная ткань коснулась кожи. Деймос принялся аккуратно смывать кровь вокруг ран. Я в изумлении рассматривала его сосредоточенное лицо, пока он обрабатывал раны. А когда мазь легла на воспаленную кожу, боль окончательно отступила.

Почему-то глаза защипали слезы, а в горле встал комок. Я окончательно потерялась в том, что происходит между нами. Я думала, он хочет мое тело. Но он мог взять свое не раз и почему-то сдерживался. Сегодня он мог позволить убить меня, но спас. И уж точно не стоило заниматься обработкой моих ран. Но он делал это. Повелитель ухаживал за служанкой!

Деймос продолжал смывать запекшуюся кровь с кожи. Его ладонь скользнула между грудей, чтобы расстегнуть лиф. Дрожь пробила тело, когда он раздвинул борта лифа, а бретели упали с плеч. Обнаженных грудей коснулся прохладный воздух, пробежав мурашками по телу. Я опустила голову, прикрыв веки. Снова послышался плеск воды, когда Деймос смочил тряпку. Влажная ткань заскользила от шеи к грудям. Столь интимное прикосновение, что закружилась голова, и я прерывисто выдохнула. А следом прикосновение заменил поцелуй горячих губ. И я зажмурилась, задрожав всем телом. Волнительно и страшно, как тогда на берегу. Ладони сами собой сжали плечи Деймоса, попытались оттолкнуть. Но он не позволил.