Моя. По закону мести

Тамерлан скупо улыбнулся Анютке. Пусть и чертова боль прошивала его насквозь в эту секунду. Он справится. Не ради себя, а ради Анюты. Ей ведь не нужен хлюпик и размазня. Такой женщине нужен сильный и надежный мужчина.

А боль – это всего лишь боль. Временная.

Уже оказавшись в салоне, Тамерлан, скорее по привычке, выработанной годами, окинул цепким взглядом парковку. Мысленно подметил, что Гоша с женой садится в свой джип. Бронированные стекла, да и сама тачка сделана на заказ. Никакая пуля ее не возьмет. И если уж стрелять, то прежде, чем клиент спрячется за непробиваемой броней.

И вот тут в голове Тамика что-то щелкнуло.

Всего за пару секунд промчался целый ураган разных мыслей. Но главное, мужчина вдруг прикинул, что если бы на Ирбиса кто-то выдал «заказ», то лучшего места, чем эта парковка – не найти. Охрана, наверняка, толком и не успела бы среагировать. Слишком многолюдно, даже если ребята и оцепили бы парковку. Риск всегда есть.

Волосы на затылке Тамерлана встали дыбом. Молодой мужчина чувствовал: что-то идет не по плану. И, самое поганое, он ничего не мог предотвратить. Да и причины, кажется, для волнения не было. Разве только чутье.

Аня не успела сесть в машину следом за ним. Замешкалась, снимая легкий капюшон с головы. И обернулась, как и Тамир, к машине Ирбисов.

Все происходило слишком стремительно. Из проходящей мимо толпы вынырнул неприметный пожилой человек. Ничем не выделялся среди желающих посетить церковь, разве что в правой ладони был зажат пистолет с глушителем.

Ирбис стоял спиной, помогая молодой жене устроиться на заднем сиденье. Он не видел, что происходит позади. Всего лишь доля секунды, один удар сердца могли изменить все.

Тамерлан не успевал дотянуться до своего оружия. Да и понимал, что оно – бесполезно сейчас, ведь патроны холостые. Он же знал это.

Зато Анютка среагировала моментально. Плавно и стремительно выдернула пистолет из кобуры Вадима, который стоял рядом и курил с парнями охраны.

Звук выстрела оглушил прохожих. Поднялся визг. Народ засуетился. Охрана закрыла Ирбиса. Тамерлан дернулся вперед, обратно из машины. И только Анюта медленно опустила руку с оружием.

А седовласый стрелок кулем упал на брусчатку.

Тахиров добрался до Анютки. Бледная, она стояла, не шевелясь. Тамерлан понимал, что вот-вот у девушки начнется истерика. А потому сгреб ее в объятия.

И да, если бы он уже не любил эту невероятно удивительную и сильную девчонку, то втрескался бы в нее именно сейчас. В эту секунду.

И не потому, что Анютка умудрилась завалить стрелка. А потому, что не растерялась. Действовала на рефлексах. Удивительная женщина. Удивительная.

* * *

– Я его убила? Да? – тихий шепот резал Тамиру по нервам. А потому мужчина не разжимал рук. Крепко держал Анютку, гладил по голове, шептал разные глупости на ухо, обнимал.

– Ты все сделала правильно, малышка, – твердо заявил Тахиров. В сотый, кажется, раз за последние два часа.

– Я человека убила, – шмыгнула носом Аня.

– Скажешь тоже! Не человек он, а так, тля, – пробормотал Тамерлан, – Гоша с ним по-человечески договаривался. Простил все косяки. Как-никак, а отец Дуни. Но чертов старик не угомонился. Это даже хорошо, Анютка. Считай, помогла старикану.

– Господи, как ты можешь такое говорить! – всхлипнула Аня. – Он, конечно, мразь. И как отец не состоялся. Но, черт возьми, он же живой человек!

– Все. Забудь о нем, – велел Тамик. – У нас, если что, вечеринка. А ты мне танец обещала!

Аня шмыгнула носом. Улыбнулась, глядя на сидящего рядом мужчину.

– Не хочу я с тобой танцевать, Тахиров! – негромко прошептала Анюта. – У меня ноги дрожат.

– Удержу, не переживай, – улыбнулся Тамерлан и все же пересадил Аню к себе на колени.

Танцор из него, безусловно, хреновый. А сейчас – и подавно. Какие уж танцы, если он в инвалидном кресле. Но ведь это не главное. Главное совсем другое. Главное: он может обнимать и целовать Анюту. И не скрывать ничего от нее.

А еще, он мог целовать ее. Прямо вот так. Взять и поцеловать. У всех на виду. Не прячась.

* * *

Глава 24

Дуня понимала, что в их с Георгием дом приглашены весьма влиятельные люди не только города, но и страны. А потому вести себя нужно соответственно. Невзирая ни на что. Даже на минувшее происшествие.

А ведь сегодня у нее не стало отца. Траур. Трагедия в семье.

Могла бы случиться, если Коротков действительно был настоящим отцом Дуни. Нет, биологически, так и было. Однако Дуняша ничего не чувствовала к тому человеку, что был указан в ее свидетельстве о рождении в графе: отец.

Ничего. Разве что страх перед тем, что могло бы произойти.

Ведь он, если верить словам очевидцев, целился прямо в Ирбиса. Ему в спину.

Подло и низко.

Впрочем, ничего иного Дуня и не ожидала от усопшего родителя. Ничего.

– Ты точно в порядке? Можем тупо послать всех, – пробормотал Гоша, когда очередной гость закончил с поздравлениями.