Моя поневоле

– У меня задержка, – признается Рита. Она зажмуривается, и я машинально повторяю за ней. Закрываю глаза и пытаюсь осознать ее слова.

– Ты же понимаешь, все может быть… не так радужно, – выдавливает из себя, а я привлекаю ее в объятия и обнимаю крепко.

– Это все неважно. Не нужно так нервничать, это в любом случае вредно. Мы ведь все спланировали, договорились что положимся на волю Аллаха.

– Да… А еще я утром пока ты спал, сделала два теста. Оба положительные…

Рита лезет в сумочку, достает две белых штуковины, показывает мне.

– Две полоски.

– Детка…

– Я хотела сказать за ужином, но так и не решилась.

– Почему?

– Сама не знаю.

– Думала я не обрадуюсь?

– Что? Нет, нет конечно. Просто так страшно поверить в абсолютное счастье. Что оно бывает…

Мы долго обнимаемся, стоим, смотрим на ночные волны. Слушаем их негромкий шум. Слова не нужны. Мы единое целое, понимаем друг друга даже в полном молчании.

**

Абсолютное счастье бывает. Я понял это спустя восемь с половиной месяцев, когда взял на руки своего первенца. Адам разрывался от крика, а я смотрел на него и плакал. Оглушительный визг младенца казался мне самой сладкой музыкой