Моя прекрасная бабочка (СИ)

Я разозлилась так, что в пору было пару из ушей повалить. Руки сжались в кулаки, и захотелось треснуть по этой самодовольной роже. Сергей подскочил и обнял меня.

— Ну, ударь, и тебе станет легче. Только не надо говорить, что ты этого не хочешь, — улыбнулся он.

— Дурак! — несильно ударяют кулачком в грудь.

— Остыла? А теперь запомни раз и навсегда. Я в доме хозяин и глава семьи! Твоя задача заниматься бытом и детьми! И не приставай ко мне больше с глупостями. Ты женщина, вот и решай какой диван лучше купить. В конце концов, не справляешься, найми дизайнера. Это моё последнее слово!

Мои глаза округлились от удивления, на то, каким тоном это было сказано. "Я есмь царь!» — вот как это выглядело.

— Не смею больше тревожить, ваше величество! — рявкнула, толкнув его в грудь и демонстративно подняв голову, ушла на кухню.

Мне в след раздался весёлый смех.

Сергей работал допоздна, а я сидела у телевизора и не думала больше ему мешать.

— Насть, спать идёшь? — раздалось из спальни.

Видимо сам, наконец, устал и решил отдохнуть. Я даже не ответила. Захочу, лягу спать в зале!

— Насть, ну одиннадцать часов, — наглая морда появилась в дверях, — пойдем спать, малыш.

— Я так высоко не летаю и с царями не сплю, — надулась я.

— Зато я сплю с королевами.

Он выхватил у меня из рук пульт и выключил телевизор. Следом меня схватили в охапку и, приподняв над полом, поволокли в спальню.

— Эй, бабочка мне нравится больше, — возмутилась я.

— Согласен, мне тоже, — улыбнулся он.

Сергей

Юрка ржал во всю, разве что по полу волчком не катался.

— Беркут, у тебя такая рожа, как будто тебя на эшафот ведут! Это свадьба, а не конец жизни!

— Раз так, вот тогда и женись, — буркнул, глядя на себя в зеркало.

Нас разделили по разным комнатам до церемонии. Мне досталась гордая надпись «жених» на дверях, которая вызывала не панику, а скорее гнев. И как я до этого докатился?!

— Пора, — в комнату заглянул отец.

— Так, если ты сейчас не улыбнёшься, она от тебя сбежит, — авторитетно заявил друг.

Натянул на себя улыбку, а этот гад снова принялся смеяться.

— Нет, так не пойдет, ты на злого клоуна похож. Хах, родители в обморок упадут.

— Пошёл в баню тогда, — снова нахмурился я, выходя из комнаты.

Увидел в вестибюле Настю в красивом белом платье. Она была так прекрасна, что я невольно залюбовался ею и улыбнулся совершенно искренне. Заиграл свадебный марш, и мы вошли в красиво оформленный зал. Напутствия и пожелания, которые говорила регистратор, пролетели мимо ушей. Дежурным тоном дал своё согласие на брак и подписался в книге регистрации. Свидетелями выступали Юрка и Маша. Они улыбались, как два счастливых придурка. Женщина в голубом красивом платье выдала нам свидетельство о браке и попросила родственников поздравить нас. Отец стиснул меня в медвежьих объятьях, мама чмокнула в щёчку. Потом настал черед дедушек и бабушек. Остальные двенадцать гостей ждали в ресторане. Не знаю, что бы делал без поддержки друга. На вопрос деда, Виктора Ивановича пришлось ответить откровенным враньём.

— Родители Насти по контракту за границей, они не могут приехать.

«Их заграница очередной запой», — подумалось зло. Тут же взял себя в руки, но проницательный дед заметил моё секундное замешательство. Он скептически поднял бровь, но ничего не сказал. «Спасибо, дед», — поблагодарил мысленно.

Расселись по машинам и поехали к ресторану. Из свадебных традиций согласился только на украшение автомобилей. В остальном сказал своё строгое нет. Нет всяким выкупам невесты и прочей лабуде. Нет свадебным обрядам и конкурсам.

— Это свадьба, а не похороны! — возмутилась мама.

— - Согласен свадьба! Но не в цирке не в балагане я участвовать не буду! Ярмарку устраивайте без меня! — отпарировал я.

Настя против моих доводов возражать не стала, а остальные меня мало волновали.

Только Юрка возмутился, когда я ему сказал об этом.

— Эй, а как же надувание презервативов на время? Хах, я думал, мы с тобой посоревнуемся, а ты!? Так не честно!

— Очень смешно, Юр! Я не буду участвовать во всяких глупостях! — заявил тоном, не терпящим возражения.

— Ладно, — сразу сник он, — не хочешь не надо.

Гости всё равно находили повод для веселья. Шутили, кричали: «Горько», — заставляя целоваться напоказ. Пришла кстати, только родня, больше мы никого звать не стали. Я видел, как Настя оглядывает их, вставая для очередного поцелуя. Видел, что ей неловко, и в душе она злиться, стараясь не показать этого.

Настя