Моя прекрасная хэри (СИ)

— Леди Марианна! — опередил меня чей-то голос. — Что вы здесь делаете?

Хороший вопрос. Повезло мне, что в отряде Леона оказалась пара рыцарей, запомнивших меня на том памятном королевском пиру. В конце концов мы решили, что беседовать предпочтительнее в более комфортной обстановке, сэр Леон посадил меня к себе в седло, и мы направились в лагерь.

* * *

В палатке Леон поворошил угли в жаровне, затем галантно усадил меня на топчан (предварительно убрав с него блюдо с объедками), бросил мне теплое шерстяное одеяло и достал пару узорчатых кубков.

— Сейчас, погоди-ка… — бормотал он, роясь в огромном сундуке, окованном медью, — где-то у меня было… ага, нашел!

В мой кубок пролилась щедрая порция какой-то мутноватой жидкости.

— Что это? — спросила я, подозрительно принюхиваясь.

— Это такая вещь, — с гордостью сказал рыцарь, — от которой у мертвого вендора пятаки с глаз поотлетают! Настоящий херасский самогон! Пей, — и он четким, явно отработанным движением опрокинул кубок себе в рот.

— Вообще-то я не очень… Ох! — я мучительно закашлялась, из глаз потекли слёзы. Такое чувство, будто жидкого огня глотнула!

Как ни странно, помогло. Дрожь отпустила, те ночные твари больше не стояли перед глазами, стушевались, исчезли.

— Ну вот, теперь я хотя бы точно вижу, что ты человек, — заметил Леон. — Признаться, напугала ты меня там, в лесу! Прямо под копыта бросилась, глаза горят, как у кошки, да ещё… это… — он нерешительно потрогал усы.

— Что? — спросила я еле слышно.

— Так… Показалось…

Я вспомнила свои «звериные» ощущения и протянула руку за следующей порцией. Вторая пошла легче. Атмосфера в палатке теплела с каждой минутой.

— Вот закончится эта кутерьма… — мечтательно произнес Леон. — Вернешься в Эллаирэ… Благословенная земля! Рай для поэтов! Помнишь, как темнеет море на закате в Торенца? И беспокойно кричат чайки… А какое вино делают в Лавальяно! Глоток живого солнца! Ты помнишь? Эх… Давно я там не был…

Он плеснул себе ещё порцию своей херасской пакости. К сожалению, мне сложно было разделить его воспоминания, поскольку об Эллаирэ — одной из южных провинций Андарии — я имела самое общее представление. Названия навевали мысли об Италии…

Гордись, Фьоренца, долей величавой!
Ты над землей и морем бьешь крылом
И самый Ад твоей окутан славой![2]

— Здорово! — восхитился Леон, и я сообразила, что прочла это вслух. — Твои стихи? А что такое «ад»?

— Стихи… э-э… одного нашего поэта, он не очень известен, — смутилась я, мысленно извинившись перед Данте. От теологического диспута меня спасло появление других рыцарей. В палатку, гремя железом, протиснулось пятеро молодых мужчин очень внушительной наружности. Начался совет.

— … Таким образом, лорд Кейтра предвидел ваше стремление любой ценой освободить принцессу и подготовил западню. У меня есть письмо от леди Альмиры, подтверждающее эти сведения! — выпалила я одним духом.

Фух! Я сделала всё, что смогла! Непонятно, правда, подействует на горячие головы рыцарей этот моральный ушат воды или нет. Сэр Леон сидел, мрачно нахмурившись, его друзья шепотом переговаривались.

— Но вы могли бы помочь своей леди по-другому! Да, сейчас вам не вызволить её из замка, но вы можете сохранить ей корону! В Вестхарте собирается совет баронов. Кондор хочет провозгласить Альмиру верховной королевой, ему понадобится любая поддержка! Лорд Леон, вы — первый меч Андарии, ваше мнение на совете будет значить очень много!

Закончив свою речь, я скромно удалилась в дальний угол, предоставив другим рыцарям ломать копья. Образно говоря. Обсуждение затянулось, гул голосов странным образом убаюкивал…

Кажется, я опять засыпаю на военном совете. Это уже становится традицией. Ох, мне же надо скорее обратно… что скажет Кондор…

* * *

Утром мама при виде меня нахмурилась.

— Ты неважно выглядишь! — заметила она, привычными проворными движениями накрывая на стол. — Может быть, не стоит так усердствовать с учебой? Здоровье дороже.

Эх, мама, знала бы ты настоящую причину моего плохого самочувствия! — я мысленно усмехнулась, осторожно нашаривая рукой табуретку. В голову мне будто вонзили раскаленный штырь. Это как же надо было напиться во сне, чтобы похмелье мучило даже наяву!

Глава 9