Моя прекрасная крестная

Еще какое-то время я постояла у окна. У меня из головы не шли слова Тристана о том, что он собирается протанцевать с Маргарет всю ночь. Хотя это я бежала из последних сил по дороге, оплакивая его смерть.

И вообще, он меня чуть не поцеловал. Для него это хоть что-то значило?

Да, я оттолкнула его и сказала, что все еще без ума от Хантера, а потом и он явился на пороге. Возможно, мы выглядели довольно счастливыми, когда оказались на пороге постоялого двора. Но это ничего не меняет.

Взяв из рюкзака Джейн книги, я решила немного почитать. Мне было даже все равно, что это оказались учебники. Они-то и напомнили мне, что есть и другая жизнь. К тому же, от них становишься умнее.

Пока не стемнело, я пошла на кухню, решив принять ванну и выстирать свое платье. Из колодца я натаскала воды, наполнила ею стоявшую там бадью, а потом вскипятила часть на огне. Знаете, говорят: «Кто над чайником стоит, у того он не кипит»? Уверена, это поговорка пошла из Средневековья, потому что времени на подогрев воды ушло уйма. Когда же она, наконец, нагрелась, я залезла в бадью и наслаждалась покоем где-то минут пятнадцать, пока вода не остыла.

Выбравшись из бадьи, я обернулась полотенцем — или его средневековой версией, — которое представляло из себя кусок льняной ткани, раньше, вероятно, служивший скатертью для стола, но со временем слишком износился и испачкался. Я нацепила его, пока стирала платье, а потом, повесив свой наряд на колышек около огня, стала ждать, когда оно высохнет.

Я прикинула, что, в принципе, могу носить это полотенце весь вечер. Все равно поблизости никого не было.

Я развернулась и чуть в кого-то не врезалась.

На кухне стояла Крисси, и на этот раз на ней было белое, расшитое блестками, длинное бальное платье в пол. Волосы собраны на макушке в пучок, что делало ее значительно старше. Не было никаких солнечных очков, а кончик волшебной палочки светился подобно звезде на небе. Лицо было бледным, а кожа слабо светилась.

Она радушно улыбнулась мне.

— Я твоя фея-крестная.

Я тяжело выдохнула — так она меня напугала.

— Да, я знаю. Нас уже представили друг другу, Крисси.

Она шикнула и указала на меня своей палочкой.

— Я пытаюсь сделать все правильно. Не сбивай.

— Что сделать правильно?

— Тихо, и ты все поймешь.

У меня уже было плохое настроение, и ее слова его как-то не улучшили.

— Знаешь, вчера я звала тебя, наверно, миллион раз. Я думала, что Тристан мертв. Мертв, понимаешь? Где тебя носило, когда я была вся на нервах, и ты была мне нужна? На шопинге или очередной вечеринке?

Она опустила палочку и снисходительно на меня посмотрела.

— Даже для смертной ты очень неблагодарна.

— А за что мне тебя благодарить? За то, что я оказалась здесь? Не так давно меня, между прочим, чуть не слопал циклоп.

Крисси лишь взмахнула рукой с идеальным маникюром.

— А ты думала, что желания, как котята, которые только мурлычут и жмутся поближе к тебе? — она покачала головой. — У таких желаний нет силы. Изменить тебя могут только те, что в один прекрасный момент могут поглотить тебя целиком. Но, в конце концов, только они и имеют значения. Что ж, — она осмотрела меня сверху донизу — от мокрых волос до голых ног, — я вижу, на бал ты идти не готова.

— Я туда и не собираюсь.

— Не в таком виде точно, — сказала она. — Образ замарашки тебе не к лицу.

Крисси помахала надо мной своей волшебной палочкой, и прежде чем я смогла хоть что-то возразить, на мне оказалось пурпурное бархатное платье с золотой отделкой, достававшее почти до самого пола. Я сделала шаг, и юбки рассекли воздух, открывая вид на сверкающие на ногах туфли.

Я прикоснулась к волосам. Они были уложены в прическу, к тому же на голове я нащупала тиару.

— Зачем ты это сделала?

— Это моя обязанность как твоей феи-крестной. Теперь ты Золушка, как изначально и хотела, — она довольно улыбнулась. — Это одно из моих лучших творений. Жаль, здесь нет моего преподавателя по нарядам для балов. Да, осторожней с обувью. Это танцевальные туфли, они волшебные. Так, теперь перейдем к транспорту. Какие овощи есть поблизости?

Она открыла дверь кладовки и зашла, я последовала за ней.

— Я не Золушка и не хочу идти на праздник — или бал, неважно. Я не могу туда пойти. Это слишком опасно, — я не представляла, как она отреагирует, если узнает, что я избавилась от ее заклятия, но рассказать должна была. — Несколько дней назад я выпила зелье обмена и не могу никому целовать руки. Кто знает, какое заклинание мне достанется?

Она вытащила лук и без особого энтузиазма стала его рассматривать.

— Для этого и существуют перчатки. Их носят все на всех мероприятиях.

Крисси пошла на кухню.

Не отставая от нее, я уставилась свои руки. Они были полностью закрыты рукавами платья и перчатками, что были на мне. Открытыми оставались только лицо и шея. Но мысли о Саймоне все равно не давали мне покоя.

— Это не единственная проблема. Ученик волшебника — хотя сейчас он и козел, но когда-то был учеником — пытался меня отравить. А что если он все еще где-то неподалеку? Он жаждет моей смерти, а я не знаю почему.