Моя прекрасная повариха

Гномы почти никогда не лгут. Прямота их характеров давно вошла в поговорку. Ни один гном не женится, чтобы издеваться над женой, прикрыв все красивыми словами о том, что не следует выносить сор из избы, как выражаются люди. Впервые за долгое время мне стало по-настоящему спокойно.

– Ой, мамочка! – выйдя из-за ширмы, я увидела, как Глория вынимает из пакета бледно-голубое детское платье с цветочной вышивкой и пышным подъюбником. – Тут и для меня есть! И туфельки! И бусы! Мама!

Я с горечью и стыдом подумала о том, как сильно истосковалась и нагоревалась моя девочка, если она, эльфийская принцесса, которая всю жизнь провела в роскоши, сейчас в таком восторге от пустяков.

– Как тебе мое платье? – спросила я. Глория некоторое время смотрела на меня, приоткрыв рот от удивления и радости, а потом сказала:

– Мамочка, ты как фея Твиггели!

Я помнила эту фею с иллюстрации в одной из книг со сказками: бывало, Глория прижималась ко мне, слушала, как я читаю истории о древней волшебнице, и обе мы вслушивались в тишину в доме. Не вздумалось ли Эленверу проснуться и зайти к нам? Мы обе знали, что его появление не принесет нам ничего хорошего.

И теперь обо всем этом можно было окончательно забыть.

Мы будем жить дальше – для этого мне просто нужно выйти замуж за гнома.

Фьярви

Я провел утро у бургомистра – убедил его одолжить мне мобиль. Господин Канти задумчиво поскреб в затылке, и я подтвердил свою просьбу стопкой ассигнаций. Это помогло победить: бургомистр довольно сгреб денежки и сказал:

– Нет, ну конечно, я понимаю. Согласен с тобой: эльфийская невеста достойна самого лучшего.

Я кивнул: да, для Азоры это должен быть хороший день. Самый хороший.

– Наш пострел везде поспел, – сказал Канти, выходя вместе со мной из дому. Шофер полировал правое крыло мобиля, мягкая крыша была снята – идеальный транспорт для лета, быстрый, удобный. – Как это ты умудрился ее очаровать? Настолько, что она прямо замуж за тебя готова?

Я снисходительно улыбнулся.

– У гномов свои секреты, господин Канти. Это один из них.

– Она же дочь князя, – не сдавался бургомистр. – Бывшая жена принца. И тут вдруг простой гном?

– Я не такой простой, как вы считаете, господин Канти, – нет, пусть даже не надеется, что он сможет что-то у меня выведать. Хватит того, что я заплатил.

– Ладно, не хочешь говорить – не говори, – сказал бургомистр так, словно хотел добавить: я все равно все узнаю. – Совет да любовь!

Дождавшись, когда шофер закончит начищать мобиль, я сел на пассажирское сиденье, и мы выехали в сторону «Вилки и единорога». Завернули в цветочный магазин – я взял два букета роз, для Азоры и для Глории. Заехали к Морави, договорились о свадебном обеде для малого круга гостей. Морави записывал все в блокнот и таращился так, словно хотел прочесть мои мысли и понять, как же это эльфийка снизошла до какого-то гнома? В чем его секрет, что он уломал ее за два дня?

«Этого никто не узнает», – подумал я.

– Ладно, все сделаем в лучшем виде, – пообещал Морави. – Кстати, подумал я тут про твою мысль насчет кулинарного конкурса… Почему бы и нет? У тебя остановятся гости, у меня будут готовить, деньги пополам. Я еще напишу троюродной сестре в Хассамин, у нее бывший одноклассник редактор журнала. Нам ведь пригодится пресса.

– Отличная мысль! – просиял я. Неплохой свадебный подарок – и доход потом.

– Совет да любовь, – снисходительно сказал Морави, и мы выехали в сторону «Вилки и единорога».

Дархан, Нар и Очир стояли возле входа в гостиницу: разодетые в пух и прах, мальчишки даже были подстрижены и аккуратно причесаны. Увидев меня, пацаны замахали мне руками и сообщили звонким хором:

– А папа подрезал клычья!

Я вышел из мобиля и увидел, что Дархан действительно посетил зубодера и подкоротил нижние клыки – теперь он выглядел весьма культурно и прилично.

– Ну а что, праздник же, надо красоту навести. Я и их было отвел, – сообщил Дархан. – У деток-то клычья мягкие, их легко подрезать.

– И что в итоге? – спросил я.

– Перекусили резаки. И кресло чуть не сломали.

Я понимающе кивнул. Нар и Очир никогда не сдались бы врагу без боя.

– Готов? – Дархан поправил мой галстук, который я завязывал полчаса, стараясь сделать узел поаккуратнее. Я кивнул, и орк сказал: – Тогда я пошел за ними.

Когда он скрылся, то я вдруг обнаружил, что нервно переминаюсь с ноги на ногу. Мне сделалось тревожно. Я волновался, словно школьник перед экзаменом. Азора нравилась мне, с первой минуты в «Вилке и единороге» нравилась – и вот судьба дала мне шанс, и я его не упустил.

Но что, если она откажется? Что, если она передумает, сейчас выйдет и скажет, что предпочтет навсегда уехать из Келлемана? До свидания, господин Эрикссон, спасибо за все?

Но из гостиницы вышел Дархан, сияющий, словно начищенная монетка. Он придержал дверь, и я увидел Азору и Глорию и на какое-то время, кажется, дышать перестал – настолько Азора была красивой. Не подвел пройдоха Элетти, недаром он считался лучшим продавцом региона – Азора была похожа на молодую яблоню в цвету.