Моя прекрасная репетиторша

Парень замолк и некоторое время из телефона транслировалось его шумное, пыхтящее дыхание. Я не знала, что сказать и как с ним говорить. А Алиф, кажется, тоже не мог ничего больше выдавить. Я уже собиралась сбросить вызов, потому что вот так молчать было невыносимо. Рвало нервы почти с корнем, дергало так, что внутри все звенело, как оборванная струна.

Но Алиф вдруг заговорил снова:

– Илена. Я сдал все на пять. Благодаря вам. Вы удивительный, замечательный педагог и… прекрасная восхитительная женщина… А почему вы ушли из вуза?

– Сложно сказать…

В этой плоскости мне было значительно легче общаться с Алифом. И парень словно почувствовал, продолжил:

– Мало платили?

– Пфф… Я знала об этом, когда устроилась в вуз. Это классика. Работы валом, денег копейки. Но мне нравилось…

– Тогда почему же уволились?

– Ну как тебе сказать? – Я прошлась по комнате и села на диванчик, включив громкую связь. – В вузе слишком много формализма. Нужно выполнять никому не нужную работу. А реальную никто не ценит. Никому дела нет – какой ты преподаватель и понимают ли тебя студенты. Главное сдать план по методичкам, статьям и прочей ерунде. И если ты наукой не занимаешься, просто сидишь и переливаешь из пустого в порожнее. Переписываешь и переделываешь старые статьи, методички. Это утомляет. Потом нужно их сдать, чтобы их напечатали. Все это ужасно раздражает…

– Я понял… Слушайте… Я буду рекомендовать вас всем в поселке. Ну тем, у кого дети учатся на дому и всем, кому нужна помощь по физике. Я – ваша реклама. Живая!

– Спасибо, Алиф…

Мои теплые слова заставили парня шумно вздохнуть. Он помолчал и спросил:

– У меня ведь никогда не было шансов?

– Это не из-за дяди…

– Я понял. Спасибо. Илена. Я буду рад вас у нас видеть. Не думайте, что это будет неловко или еще что. Правда.

– Спасибо…

Я сбросила вызов и услышала над ухом:

– Парень взялся за ум?

Я вскинула глаза и увидела Азамата. Он стоял, спрятав руки в карманах свободных холщовых брюк и смотрел неотрывно. Не смаргивал и, казалось, просто окаменел.

Я поднялась и некоторое время мы так и стояли.

А потом Азамат вдруг подскочил, обнял меня и поцеловал. Прижал и продолжал терзать мои губы.

Я ощущала какое-то порывистое отчаяние, одновременно гнев, что ему не верят и надежду… Словно Азамат делился со мной не только воздухом и жаром своего тела, но и эмоциями.

И почему-то именно в эту минуту я поверила ему на все сто. В ласках Шиковского, в том, как он сжимал меня, как притягивал было нечто такое… Не знаю… То, что подделать невозможно. И то, что невозможно сыграть.

Я упала на диван и Шиковский рухнул следом. Резко пленил меня своими руками и сорвал одежду так, что тонкий сарафан треснул по швам, от бюстгальтера отлетели крючки.

Азамат одной рукой ловко стащил с себя все и вдруг устроился между моих ног.

Замер: возбужденный, какой-то совершенно дурной, почти невменяемый. Я видела это в его глазах. Понимала – ударь я его сейчас, укуси – и то не заметит.

А Шиковский принялся ласкать так, что и я уже забыла – зачем мы встретились и что может случиться.

Просто плыла, таяла, растворялась в нашей близости.

Ухала куда-то в пропасть на тарзанке и взмывала под небеса.

Я не знаю, что это было.

Тоска друг по другу или вот так вот нас распалило на какую-то дикую, неубиваемую страсть южное солнце. Внезапно, вполне взрослых людей, уже однозначно не малолеток с гормонами в голове и романтичной ерундой в мозгу.

Но мы не могли остановиться. Казалось – остановка – и все, конец. Чего? Как? Я не знала.

И Шиковский, возможно, тоже.

Только мы не отдавались – мы дарили друг другу себя.

Это было так невероятно… Безумно… Горячо и остро…

Скрип дивана под нами. Возмущенный скрежет его ножек. Прихваченный мной в кулак кончик сползшего наполовину на пол покрывала. Резкие, бурные движения Шиковского. Мои стоны, его гортанные звуки, чем-то похожие на рычание.

И вибрация в каждой клетке, дрожь каждого нерва потом… на пике…

Я словно стояла на корме лодки. Ветер обматывал меня моей же одеждой, бил в лицо и одновременно массировал. И было так… Хорошо… Удивительно… Непривычно…

И лишь потом, когда нам удалось отдышаться, Азамат заговорил, натягивая одежду, пока я набросила халат.

– Илена. Я клянусь, чем хочешь, я ничего Анне не обещал…

Я накрыла рот Шиковского рукой и начала, словно лекцию читала. Но мне нужно было донести до него: и свои мысли, и свои выводы, и свои чувства.

– Азамат. Она позвонила мне и призналась, что обманула. Я знаю, что ты говорил правду. Но ты должен понять, что твое отношение к Анне «просто постель и ничего больше» я тоже не поощряю. Для мужчины это, возможно, и приемлемо. Но Анна женщина и я тоже женщина. И говорю тебе как женщина. Для любой из нас, ну почти для любой, постель – возможный шаг к отношениям. Если это не одноразовый акт страсти. Там мотивы могут быть самые разные. Месть кому-то, просто развлечение, интересное приключение и прочее… Но если женщина с тобой спит регулярно и в течение какого-то времени – к гадалке не ходи у нее серьезные намерения. Что бы вы там ни обсуждали. И не говори, что ты этого никогда не понимал.