Моя профессия ураган

Наконец он мгновенным движением схватил сережку… Я только усмехнулась — он так и не понял, что так он стер все пальцы с этой маленькой штуковины, даже если б они даже могли теоретически там остаться, что невероятно… Вследствие малости поверхностей… Особенно после того, как ее вертел в руках, передавая разглядывать другим, страж… Но запах он точно уничтожил…

Тэйвонту рассерженно плюнул, понюхал ее и скривился — она пахла табаком, бывшим в кармане, а это такой удар по нервам, когда нюх напряжен… Я сочувственно покачала головой — на такой эксперимент я б сама не рискнула…

— Я обыщу и исследую все комнаты! — угрожающе сказал он. Но, наткнувшись на мою откровенную ухмылку, приуныл. Не такая я уж дура… Ключи, признаюсь, это был прокол, но других проколов я не допустила…

— Давай по-доброму, — сказал он. — Ведь тебе же все вернули!

Я удивленно подняла брови. На этот раз удивление было непритворным… Я, наверное, глупа…

— Я, наверное, не расслышала во время беседы, когда говорилось о возврате? — недоуменно спросила я, закатив глаза. — Слух совсем ни к черту, — пожаловалась я. — Иногда совсем пропадает…

— Тебе еще не вернули? — удивился тэйвонту.

Я с дружелюбным интересом повернулась к врачу.

— Я вас еще не поблагодарила за спасение! — церемонно сказала я. — Вы спасли мне жизнь! — я поклонилась по-аэнски в постели.

Я говорила искренне. Он покраснел от удовольствия. Моя благодарность была непритворна…

— Я думаю, присутствие тэйвонту не помешает, если я прямо при нем спрошу, сколько я должна вам заплатить за лечение того покалеченного воина, которого я привезла, да и за себя… Все мои финансы к вашим услугам, — я смиренно наклонила голову, отнюдь не желая вести этот разговор наедине, а, наоборот, желая, чтобы тот услышал цену, которую с меня заломили. — Правильно ли ваш племянник передал мне цифру в сто двадцать золотых двадцаток?

Вот тут уж тэйвонту ахнул, раскрыв рот.

— Тогда возьмите ее из тех пятисот, что он у меня взял, — милостиво и царственно закончила я, снисходительно махнув рукой, не мелочась. Я не торгуюсь… — Остальное вернете… К чему торг между друзьями? — дружественно сказала я, протягивая ему руку.

— Вы друг друга стоите, — захихикав, сказал тэйвонту.

Аэнец раскрыл рот. Да так и открывал и закрывал его, будто гимнастикой занимался… Развивайте челюсти. Или дышите глубже в другом варианте. Есть еще один вариант типа — не раззявай рот, не твое…

— А тэйвонту выступит посредником, — вдруг радостно улыбнулась я, точно эта мысль только что пришла мне в голову — как сделать так, чтоб никого не обидеть и дать каждому занятие, чтоб он не чувствовал себя оттиснутым в сторону…

— А сокровища? — невоспитанно напомнил мне тэйвонту. — Тебе же все вернули?

Раз был разговор, можешь намекнуть…

— Неужели ты хочешь лишить кого-нибудь подарка? Владелец при свидетелях заявил, что это был дар… — меланхолично сказала я. — Я, конечно, не пророк, но я уверена, что слуги никогда еще не проявляли столько рвения в поисках пропавших сокровищ, как после этого заявления.

Тэйвонту мигом вскочил на ноги, чертыхаясь. Секунду, и его не было. Как представитель власти он отвечал за расследования, и такой прокол ему был как игла в задницу…

Мы остались наедине с лекарем…

Не зная, что делать, он осмотрел меня. А заодно и всю комнату и постель…

— В горшок заглянуть забыли, — слетели с моих губ меланхоличные усталые слова… Он склонился над ним и отшатнулся — я честно его наполнила, чтоб не было сомнений и недостатка внимания у лекарей… Там был законный материал для осмотра — я постаралась…

— Какой кошмар! — я тщетно пыталась сделать равнодушное серьезное лицо…

Улыбаясь, аэнец подошел ко мне… Теперь он отбросил постороннее и действительно стал серьезно обследовать меня как пациентку… Вытянув руки, протянул их над моим телом, водя туда-сюда, закрыв глаза…

— Ты уже здорова… Я хороший врач!

Он продолжал улыбаться…

Но, все так же, будто в трансе, вдруг вздрогнул… И еще раз провел руками над солнечным сплетением…

— О черт! — выругался он, посерьезнев.

— Что такое? — расстроенно спросила я, огорченная таким резким изменением, когда мы словно были уже друзьями.

С серьезным лицом, полностью сконцентрировавшись, он водил руками, а потом откинулся с побелевшим лицом.

Я встревожено смотрела на него. Что там такое?

Но он не стал отвечать, а, отдышавшись, снова погрузился в свою странную работу, словно пытаясь проверить и надеясь, что кошмар уйдет.

— У тебя осложнение после болезни — потеряна память! — хмурый как уголь сказал он.

— Как вовремя! — хмыкнула я.

— Я не шучу! — гаркнул он.

— Я отлично помню, с чем я сюда приехала и почему, — серьезно и сурово ответила я. — И вам не удастся отвертеться, — безжалостно ответила я.

— Да я верну твои деньги и вещи! — раздраженно крикнул он. — Зачем мне эта чепуха! Но я не могу тебя отпустить! Я должен тебя вылечить, это моя честь! Да и страшно подумать, что ты можешь натворить! Ты будешь здесь, а я займусь только тобой! — не слушая возражений, приказал он.