Моя простая курортная жизнь 5

— Мы ж после твоей тренировки собирались по магазинам проехаться, — напомнил я.

— А, точно… Забыл со всем этим, — ладонь, еще с отпечатками кафельной стены, махнула куда-то в сторону наполненного бассейна.

Или со всем этим? Мой взгляд машинально скользнул в другую сторону, где недавно шлепали по стене.

— Думал, — зачем-то ляпнул я вслух, — у нее парень есть.

— Слишком много думаешь, — хмыкнул Мишель. — А знаешь, что бывает с теми, кто много думает?

— И что?

— Они оказываются там, — сказал он, шагая ко мне.

— Где? — не понял я.

— На дне, — пояснил собеседник и резко столкнул ничего не ожидающего меня в бассейн. — Тебе еще повезло, — добавил он, стоя сверху на бортике, — что тут есть вода. Без нее падать на дно гораздо больнее.

— Да я плавать не умею! — отчаянно колотя руками по поверхности, возмутился я.

— Ты плавать не умеешь? — удивился козел. — В детстве ж вроде барахтался…

— Не умею, — моя макушка в этот момент скрылась под водой и снова вынырнула.

— Ладно, давай, — он присел и протянул руку с бортика. — Топить тебя сегодня я не собирался.

Добрый-то какой. Я схватил так неосмотрительно предложенную конечность, с силой дернул — и мой визави тоже полетел в воду, сделав при этом такой кульбит, что один кроссовок аж отделился от тела и пошел на дно. А затем и его хозяин приземлился рядом, подняв кучу брызг.

— Сам поберегись, а то вдруг на дне окажешься, — усмехнулся я, подплывая к бортику.

— Смотрю, верить-то никому нельзя, — полетели мне брызги в спину. — Ни ей, ни тебе…

А потом, когда вылезли, мы еще некоторое время сидели на бортике и медитировали на его кроссовок в глубине.

— Дам тебе ценный совет, пока ты еще на берегу — задумчиво изрек Мишель, выливая воду из оставшегося кроссовка. — Не влюбляйся. Это — просто болото. Жить потом нормально не сможешь…

Даже рассердиться на него как-то не получилось. Промокший, взъерошенный, с покрасневшей щекой, он сидел рядом, как несчастный мокрый щенок, и скулил на жизнь, потирая дурацкое тату «одинокое сердце» на руке. Мне даже стало по-своему его жалко.

— Вообще, у меня есть лекарство от твоей проблемы, — сказал я.

— Да ну, — хмыкнул он.

— Ну да, — кивнул я и прописал ему целительный тычок — обратно в бассейн.

В конце концов, он же любит плавать — вон даже меня приобщил.

Куча брызг взмыла в воздух, приветствуя упавшее в воду тело.

— Любовь как наркотик, — глубокомысленно изрекло оно оттуда, даже не пытаясь выплыть. — Вроде и травишься, а наглотаться ею не можешь. Хочется еще и еще, и еще, и еще… пока не пойдешь ко дну, — и нырнул с головой.

А затем снова вынырнул на поверхность.

— Главное, чтобы и она тоже хлебнула по полной…

Наверное, мы могли бы даже подружиться. Если бы не эта его зависимость.

Но он все равно мудак.

— В этой воде долго лежать нельзя, — возвращая в реальность, громко объявила зараза.

И мой взгляд словно вернулся из далекого школьного бассейна к изумрудной поверхности озера, откуда одна отмеченная шрамом задница начала выгонять все остальные — заносчивая, целеустремленная, но явно еще не хлебнувшая по полной. Как-то непохоже, что ей достаточно: она будто так и напрашивалась на хороший шлепок. А вообще, с текущего состояния Катерины можно было списывать социальный плакат: «Вот что бывает, если не потрахаться после выпускного» — пар, казалось, аж из ушей шел. Ну так изложила бы проблему, и кто-нибудь бы ей по-дружески помог — все-таки не один Мишель мог с этим справиться. Однако она вовсю отыгрывала королеву-девственницу, которая будто совсем не знает, зачем нужны парни, кроме того, чтобы их гонять по экотропам.

— Все, привал окончен! Собирайтесь.

— Но у меня волосы еще не высохли, — попыталась возразить Амина.

— По пути высохнут, — отрезало наше несносное величество. — Давайте, это полезно для здоровья.

Эх, энергии у нее много — больше, чем нужно для здоровья… остальных.

Где-то в тринадцати километрах от одного лагеря и в тринадцати до другого, среди коряг и булыжников, в обилии разбросанных по этой экотропе, в такой глубокой зеленой заднице, что даже GPS уже не мог найти локацию, и это я еще молчу про уже давно пропавшую сеть — в общем, где-то не пойми где мне пришла мысль, что, возможно, идея наладить отношения со старой подругой была не настолько уж и хорошей. Не хотел бы их налаживать, сейчас бы сидел дома, кушал оладушки, палил на сиськи Полины — и если бы и пересекал двадцать семь километров, то исключительно на самокате по асфальту.

— Попа болит, спина болит, ножки болят, — страдала неподалеку Амина. — Я могу такой отдых и не пережить. Я сюда приехала просто поесть шашлычка, позагорать, в озере поплавать… как в прошлом году…

— Не нойте, — время от времени наш Моисей оглядывал свой теряющий веру народ. — Туристы едут сюда тысячами именно за этим. Вы должны радоваться, что у вас есть возможность насладиться такими природными красотами.

Я даже не знаю, чем больше наслаждалась она: природными красотами или страданиями своей группы. Потому что красоты явно не стоили ни сбитых ног, ни болящих поп, ни…

— Твою мать! — выругалась рядом Марианка.