Моя Родина

Равнодушно пожимает плечами, лениво разглядывая меня, словно, ждёт, что я ещё придумаю, чтобы продолжить разговор. От этой мысли становится дико неудобно, пульс перестаёт частить, а нервное возбуждение моментально трансформируется в пожирающую изнутри неловкость.

– Ну, пока, удачи! – отступаю.

Даниил никак не реагирует, так и смотрит изучающе в упор. Бесит!

Да пошёл он…

Разворачиваюсь на пятках и, уже было, иду к своему дому, как вдруг кто-то мягко, но уверенно хватает меня за локоть.

– Прогуляться не хочешь, Лиль? – обходит меня, чтобы встать напротив, а локоть так и не отпускает.

В его пальцах чувствуется сила, хотя он совсем легко сжимает. И ещё они горячие. Кожа в месте прикосновения пылает, как будто от ожога.

– К-к-куда? – спрашиваю первое, что приходит в голову.

И тут же корю себя, потому что это звучит, как безоговорочное «Да!», а приличная девушка, просто, обязана «поломаться».

– Не знаю, – он беспечно пожимает плечами и, наконец, улыбается в полную силу, отчего наполовину заросшие щёки разрезают умопомрачительные глубокие ямочки, – Мы в центре Москвы, разве здесь некуда прогуляться? Погода отличная…

Отпускает мой локоть, а кожа всё так же горит, аккуратно поправляет съехавшую с плеча лямку моего сарафана, и вопросительно смотрит, засунув ладони в передние карманы светлых джинсов.

Меня разносит от противоречивых мыслей, мечущихся в голове.

Вот так сразу простить и продолжить вечер?! Хотя… Почему бы нет?!

– Давно не гулял в такой приятной компании, – добавляет Дар, и я решаюсь.

В глубине души я ведь, примерно, этого и хотела!

– Ладно, пошли…

Погода, и правда, чудесная! Августовское вечернее солнце ласково греет макушку, душный городской воздух разбавлен зеленью щедро посаженных вокруг деревьев и доносящейся от воды прохладой. Шум проезжающих мимо машин смешивается с тихим плеском поднимающихся волн от проплывающих по Москве – реке лодок и пароходиков. И мне так хорошо, что периодически сложно удержать неспешный темп нашей прогулки, и я то и дело, пружиня в своих белых кроссовках, обгоняю Дара и иду спиной вперёд, пока с ним болтаю. А он всё так же немного снисходительно смотрит, скупо улыбаясь, хотя теперь я понимаю, что это скорее особенность выражения его лица, чем реальная эмоция.

Есть люди, которые выглядят уверенными в себе в любой ситуации, и как бы чуть-чуть «выше» тебя, даже, если на самом деле, совсем не пытаются это транслировать. Я точно знаю, о чём говорю, – у меня папа такой же. Может, именно, от этого внутренне знакомого поведения моего нового поклонника я чувствую себя сейчас так легко и взбудоражено одновременно. И ноги так и норовят при каждом шаге оторваться от асфальта набережной.

– Держи, – Дар протягивает мне большой бумажный стакан капучино.

Забирает свой американо, расплачивается с уличным баристой, и мы дальше бесцельно бредём по набережной Москвы-реки.

– Так значит ты не москвич? – продолжаю наш разговор.

– Родился не в столице, – хмыкает Дар, отпивая кофе из стаканчика, – Но у меня есть московская квартира, если это для тебя так принципиально…

Хитро косится на меня поверх картона, а я прыскаю со смеху.

– Заманчиво, но давай уточним район и метраж! – хохочу.

– А, говорят, размер не главное, – страдальчески вздыхает.

– Надеюсь, тебе лично эту утешающую сказку никогда не рассказывали, – фыркаю я, вновь забегая вперёд и пятясь, чтобы видеть его лицо.

Зря. Потому что, именно, в этот момент в его зелёных глазах мелькает что-то хищное в ответ на мою двусмысленную шутку, и у меня по рукам волной рассыпаются мурашки.

– Не рассказывали. Чтобы мне такое сказать – даже близко нет оснований, – заявляет Даниил вкрадчиво и отпивает кофе.

Вижу, как двигается его кадык, когда он глотает. Щёки горят! Ещё и потому, что я невольно сразу стрельнула взглядом на его ширинку. Перестаю пятиться, отворачиваясь от него, и иду вперёд, чуть замедлив шаг, чтобы сравняться с ним. Я смущена, но он либо не замечает, либо не считает нужным замечать.

– А ты ведь ещё студентка? – переводит тему на меня, – Окончила третий курс и перевелась в МГУ. Такая умная?

Подтрунивание в его голосе мягкое, как похвала, и я довольно улыбаюсь, чувствуя, что меня погладили.

– Не то чтобы, – пожимаю плечами, – Скорее самой себе что-то доказать… Понимаешь, меня всю жизнь так опекают?! Втирают, что вся моя сила в семье и только в семье. Не знаю, непонятно говорю, наверное. Извини, не могу описать…

Смеюсь, разводя руками, фыркаю и снова забегаю вперёд. Лёгкая юбка летнего платья подлетает и мягко бьёт по бёдрам. Открыто улыбаясь, поправляю тёмную волнистую прядку, упавшую на лоб. У Дара в глазах опять что-то меняется, зелёный цвет становится глубже, плавясь. И мне горячо, просто, выдерживать его взгляд, который коротко мажет по всей моей фигуре, чуть задерживаясь на юбке, подлетающей на ходу.

– Да нет, я понял. А это решение только твоё. И заслуга будет тоже, – Дар подносит стакан своего кофе к моему, чуть притормаживая.

– Наверное, да, – киваю, и мы торжественно чокаемся.