Моя родословная

Часть меня хочет переодеться во что-нибудь более удобное, но парни все еще в своих костюмах, и мне нравится идея, что кто-то другой избавит меня от этой штуки, так что оно остается.

Раздается стук в дверь, Оскар впускает Кая, пока я беру что-нибудь перекусить. Когда я возвращаюсь в гостиную, они все смотрят на дверь, ожидая меня. Желание в глазах каждого.

Напряжение снимает Оскар.

— Детка, иди сюда, присаживайся, мы будем играть с выпивкой, — говорит он, подмигивая.

— Это правда? — я спрашиваю с ухмылкой, но для разнообразия это звучит весело.

Он просто кивает мне, прикусив губу, отвлекая меня.

— Хорошо, с чего мы начнем? — спрашивает Кай.

— Я никогда этого не делал или — правда или действие? — спрашивает Оскар.

— Правда? — Роман вздыхает.

— Да, правда, Луна, скажи ему, — надувает губы Оскар, — это будет весело. Смотри. Луна, правда или действие?

Я просто закатываю глаза, когда он пытается заставить меня принять его сторону.

— Луна, правда или действие? — повторяет он.

— Прекрасно, правда.

— Это правда, что ты хочешь поцеловать меня прямо сейчас? — он сексуально улыбается мне, но я не могу не разозлить его немного.

Я качаю головой.

— Вместо этого я возьму действие, — отвечаю я, думая, что это смешно, но он только шире улыбается.

— Прекрасно, я прошу тебя подойти и поцеловать меня, — мурлычет он.

Он смотрит на остальных, затем переводит взгляд на меня, подзывая к себе, и я оказываюсь на ногах, направляясь к нему. Он откидывается на спинку дивана и пошире расставляет ноги, устраиваясь поудобнее. Широко раскинув руки, он выглядит как грех.

Если я прямо сейчас закатаю юбку и сяду к нему на колени, то игра уже окончена, а я к этому не готова. Поэтому я встаю позади него, заставляя его откинуть голову назад, и прикасаюсь своими губами к его губам.

Черт, это сексуально, особенно когда чувствуешь, что другие смотрят. Я отстраняюсь слишком рано, но мы только начали. Паркер наливает всем по порции текилы, а Роман приносит с кухни соль и лимон. Отсчитывая время, мы облизываем, глотаем и откусываем вместе, и я дрожу от текилы, обжигающей мне горло.

— Я никогда не трогал себя пальцами, — кричит Оскар.

Черт, похоже, мы переходим прямо к делу, а я уже в меньшинстве. Одарив его язвительным взглядом, я делаю еще один шот, вызывая жар во всех их глазах.

— Мне никогда не прокалывали член, — кричит Кай, заставляя Оскара застонать, но я не могу удержаться от улыбки, что это не превратилось просто в шоу "трахни Луну".

— Я никогда не ездил на «Rolls-Royce», — кричит Роман.

Отличная идея.

Я беру еще один.

— Ты так и не объяснил, что произошло в той машине, — кричит Оскар, но никто из нас не отвечает.

— Я никогда не трахался на ринге, — продолжает игру Паркер.

Сука, я облажалась, но, по крайней мере, на этот раз Роман тоже должен выпить.

— Ладно, у меня никогда не было минета, — кричу я, испытывая некоторую гордость за себя, когда все они делают укол, а я нет. Потом я понимаю, что им делали минет, но не я, и я борюсь с желанием придушить такую сучку, как Рен.

— Мне никогда не прокалывали соски, — дразнит Оскар, выводя меня из себя и заставляя сделать еще один снимок, пока Кай и Паркер пялятся на меня с открытыми ртами.

Я подмигиваю, текила делает меня игривой.

— У меня никогда не было секса на улице, — добавляет Кай.

Черт. Вина Оскара и ухмылка на его лице говорят мне, что он доволен собой, и Роман тоже пьет, хотя и не смотрит мне в глаза, потому что это было не со мной.

— У меня никогда не было анала. — кричит Роман.

Он, блядь, хуже Оскара, я делаю шот, и шок очевиден даже на лице Романа. Он пытался уличить меня в том, что я сказала после инцидента в «Rolls-Royce», но я не лгала.

— Никогда в жизни я не видел более красивой женщины, чем та, что сейчас передо мной, — говорит Паркер, наливая всем парням выпить.

Обычно я бы смутилась, но Текила творит свое волшебство.

— Вам, ребята, нужно остановиться, я сейчас не могу с вами нормально мыслить, вы меня возбуждаете, — я притворяюсь сердитой, но в итоге без причины смеюсь над собой, запрокидывая голову.

— Боже, как давно я не позволяла себе чувствовать себя пьяной, — говорю я себе.

Я смотрю на Оскара и вижу, как он ласкает себя, черт возьми. Это круто.

— Покажи мне, — шепчу я, не сводя глаз с его движений. Когда он не двигается, я смотрю ему в лицо, но он смотрит на остальных.

— Пожалуйста, Оскар, — хнычу я.

Я так возбуждена, что не могу думать ни о чем другом, алкоголь заставляет меня хотеть этого еще больше.

Оскар пристально смотрит мне в глаза.

— Сядь на колени Кая лицом ко мне, и я сделаю это, — приказывает он, заставляя мое сердце сжаться.

Черт.

Да, пожалуйста.

Я медленно встаю и подхожу к Каю, он поворачивает меня и сажает к себе на колени. Прямо на свой член. Боже, да. Я откидываю голову ему на плечо, когда он сжимает мои бедра, позволяя стону сорваться с моих губ. Я оглядываюсь на Оскара и, верный своему слову, вижу, что его член у него в руке, и он медленно тянет, демонстрируя мне это.

Я не могу не тереться о Кая, нуждаясь в контакте и заставляя его тихо стонать мне на ухо.