Моя родословная (ЛП)

Глядя в окно, я вглядываюсь в окружающую нас темноту, пока мы едем по какому-то шоссе черт знает куда.

Я не могу вспомнить время, когда у меня не было пристрастия к блестящим предметам, но была ли я настолько очевидна? В детстве все блестящее привлекало меня, как мотылька на пламя. С годами это превратилось в то, чего хотели платежеспособные клиенты и сколько они были готовы заплатить.

Теперь, когда я понимаю, откуда взялось это желание, предметы больше не кажутся такими блестящими. Ну, не в том мерцающем, привлекающем внимание виде, в каком они были, но больше из-за их ценников.

Когда в моей жизни я смогла оказаться в центре их внимания?

Все это могло быть проверкой с самого начала. Вероника упомянула ‘каков отец, такова и дочь’. Это из-за моего отца? Раф?

Я пытаюсь вспомнить, насколько это возможно, свое первое воспоминание о том, как я взяла что-то, что не принадлежало мне.

Я чувствую, как на поверхность всплывают смутные воспоминания. Обычно, если это до Рафа, я загоняю мысли обратно, не желая возвращаться к воспоминаниям.

Теперь я знаю, что мне, возможно, придется вспомнить, если я планирую понять что-либо из происходящего прямо сейчас, но от этой мысли страх сковывает мою шею.

Закрывая глаза, я пытаюсь расслабиться, подавляя внутреннюю панику, и продолжаю вспоминать дальше.

Медленно я пытаюсь воспринять то, что мой разум готов мне дать. Это странно, я не чувствую, как красная дымка окутывает меня так сильно, как обычно, это потому, что я выбираю помнить?

Я чувствую морской бриз на своем лице, мои волосы хлещут мне по лицу, пока я бегу так быстро, как только могу. Я не помню, где мы находимся, но это кажется знакомым. Я мчусь по заросшему травой берегу, сижу над пляжем внизу, без обуви, наслаждаясь ощущением травы между пальцами ног.

Мне, должно быть, самое большее пять, бледно-розовое платье облегает мои ноги, и я чувствую свое раздражение. Даже тогда, в таком юном возрасте, я злюсь на ограничения, которые накладывает на меня платье.

Я смеюсь свободно, и меня преследует кто-то, кто тоже смеется вместе со мной. Мой кулак что-то крепко сжимает, и когда я смотрю на свою руку, чтобы мельком увидеть свое сокровище, меня сбивают с ног и кружат.

Я не могу дышать, я так сильно смеюсь. Боже, снова быть такой беззаботной, это похоже на волшебство. Когда мой похититель, наконец, прекращает кружение, я чувствую, как его руки крепко обхватывают меня в защитном и любящем объятии. Когда я наконец смотрю сквозь свои растрепанные волосы, я вижу, что мой отец смотрит на меня в ответ глазами, полными любви и гордости.

Его каштановые волосы зачесаны набок, а его зеленые глаза совпадают с моими. Татуировки покрывают все его руки и выглядывают из-под воротника.

— Милая девочка, ты крадешь мои сокровища?

Я невинно качаю головой, и мой отец не может удержаться от еще большего смешка.

— Моя милая Луна, ты действительно дочь своего отца. Однажды, через годы, ты станешь величайшей из нас. Ты уже перехитрила меня, такая юная. Мне придется много работать, чтобы не отставать, да?