Моя рыжая проблема 1-2

Аккуратно крадущиеся к выходу маги кисло переглянулись и поплелись к линии прибоя, вращая руками. Пропавшая стена начала воскресать из небытия.

— Ты унижаешь себя, полагаясь на других!

Другая стена, напротив, начала заваливаться, открывая дивный вид на поле, заросшее разноцветной травой. Глаз у Ригуми Шаа нервно дёрнулся, и трава исчезла.

— Той ли говорить об унижениях, которая, прикрываясь высокими целями, вознамерилась… Так, я же сказал — достоинство в учениках!

Маги, которые решили было, что на них уже никто не обращает внимания, драпанули к выходу, но вынужденно вернулись. Йонра глубоко вдохнула, набираясь сил и голоса для следующей тирады. У столба промелькнули рыжие хвосты, и я поняла, что пора.

— Здравствуйте, Йонра! — улыбаясь, выскочила я перед прекрасной захватчицей. — Рада видеть, что вы здоровы и полны сил!

Вместо выдоха у неё из горла вырвался писк. Стены пещеры воздвиглись из небытия. О, меня определённо узнали — это успех!

— Ты…

— Вы, наверное, уже встречали недавно моего дядю, — продолжила я невозмутимо и воссоздала рядом копию дяди Эрнана — чуть более высокую и мускулистую, чем оригинал, но более чем узнаваемую. — Он сделал вам выгодное предложение. И я просто оскорблю наши родственные и духовные узы, если не повторю его.

Намёк, пожалуй, вышел излишне витиеватый, но Йонра прекрасно всё поняла. Окутавшись бирюзовыми облаками, она воспарила к своду пещеры и исчезла в тёплом свете.

А что, недурной способ сохранить достоинство.

Я же повернулась и решительно направилась к Ригуми Шаа. Скрываться ему было некуда, разве что так же развеяться по воздуху. Поэтому он сделал вялое движение кистью, отсылая окруживших его учеников, и встретил меня предельно холодным взглядом.

— Если ты считаешь, что это искупает твой проступок, Трикси-кан, то ты заблуждаешься.

— Не искупает, — покаянно склонила я голову. — Более того, я сейчас ещё раз ужасно провинюсь. Мне нужно к океану. Срочно.

Ригуми Шаа глубоко вздохнул, нахмурил подведённые брови — и с усилием потёр пальцем переносицу.

— Ты хотя бы осознаёшь, Трикси-кан, в который раз мешаешь учению? Прочь, — быстро обвёл он взглядом пещеру, и маги с облегчением потрусили к выходам. — Нет, Игамина-кан, ты останься.

Маронг! А я и не заметила, что он здесь.

Мы инстинктивно отыскали друг друга в редеющей толпе, обменялись улыбками, и я снова обратилась к Ригуми Шаа — уже ободрённая. Не скажу, что преисполненная сил и уверенности, правда… Когда на тебя смотрят с убийственным холодом в глазах, сложно сохранить нормальную самооценку.

— Рассказывай, — приказал мастер.

Сесть он не предложил.

Пожалуй, и к лучшему — история у меня получилась вызывающе короткая. О появлении в Лагоне нового действующего лица Ригуми был наслышан, потому что Эрнан успел получить некоторую известность после поединка с Йонрой. Но вот о том, что Оро-Ич направил свеженькую, не адаптировавшуюся толком добычу на острова, Ригуми ничего не знал.

И новая информация ему не понравилась.

— Скажу откровенно. Мне претит мысль о том, чтобы отпустить тебя, Трикси-кан, — произнёс он после долгой паузы и жестом предложил мне садиться. Я мгновенно послушалась: когда кто-то могущественный сменяет гнев на милость, главное — не разозлить его вновь. — Но прекрасно понимаю, что выхода у меня нет. Ты уйдёшь, так или иначе, и не только потому, что нельзя бросать кровного родича. Сейчас ты похожа на цветок инлао, влекомый течением. Понимаешь, что это значит?

— Нет, Шаа-кан.

Он неприятно сузил глаза. Повеяло издали сладким, пьяным ароматом, знакомым и неуловимым одновременно.

— Яд из одного цветка способен отравить целую реку. Даже слабый, тысячекратно разведённый, он убьёт всех панцирных инципов, которые прикоснутся к воде. Для людей инлао, впрочем, не опасен. — Ригуми Шаа склонил голову к плечу. — К устью цветок придёт истрёпанный, лишённый всех лепестков, однако середина его с зачатками семян будет цела. Сохрани сердцевину, Трикси-кан. Вернись. Те, кто вырастил своих детей, — голос у него стал странно высоким, дыхание пресеклось на мгновение. — Они говорят, что крепче любишь того, кто причиняет беспокойство и боль. Ты не лучшая ученица, Трикси-кан, но я желаю видеть тебя в своей мастерской. Отчего-то.

Теперь дыхание перехватило и у меня. Глаза затянуло пеленой.

— Да… Шаа-кан, я обещаю вернуться.

— Если бы ты выступала к океану на сто дней позже, то смог бы пойти и я, — продолжил тем временем мастер. — Но ждать так долго ты не можешь, верно?

— К сожалению.

— Тогда с тобой отправится Игамина-кан. Ты ведь и так его хотела позвать? — Ригуми растянул ярко-алые губы в улыбке.

— Вы знаете меня даже лучше, чем я сама, — совершенно искренне ответила я.