Моя рыжая проблема 1-2

Рыжий пока прилаживался, чтобы половчее изничтожить гаюс, Маронг сосредоточенно пыхтел, в буквальном смысле вылепляя из пустоты, я чертила в воздухе схемы своей трубы-трамплина, основываясь на последних дополнениях. Остальные делали вид, что ведут светскую беседу — в сторонке, чтоб не отвлекать. Над гравитационной аномалией высоко-высоко светило жаркое солнце, дул лёгкий ветерок, отчего-то пропитанный ароматами тропических цветов и океана…

Благодать.

— И в чём тогда? — откликнулась я с запозданием. Так, материал для трубы нужно ещё подобрать — скользкий, гладкий, твёрдый, но с некоторым запасом пружинистости, что ли…

— Меня застало врасплох вот это. — Эрнан щёлкнул ногтем по модельке у меня на ладони.

Звук получился хороший — звонкий, стеклянный.

Наверное, если мне по голове постучать, такой же будет.

— Оу, — выдала я крайне содержательную реплику.

Модель благополучно растворилась в воздухе.

— Задумался невольно, почему ты это от меня скрывала, — признался он и откинулся назад на локтях; глаза, распахнутые в небо, казались теперь электрически голубыми, а в зрачках отражались белые перья облаков. — Не доверяешь?

Слова у меня благополучно куда-то подевались.

— Я… то есть… Да нет же, Эрнан! Просто сначала не до того было, когда Оро-Ич тебя только выдернул. А потом хотелось не банально похвастаться, вот, смотри, как я теперь умею, — понизила я голос. Мда, неловко как… И глупо. — А чтобы это естественно вышло — и зрелищно. Что мы идём, вдруг откуда ни возьмись выскакивают айры, а я их насаживаю на копья или размазываю. Стою, заляпанная кровью и гордая, а ты: "Браво!"

Дядя размышлял несколько секунд — подозрительно долго для него — и потом от души расхохотался.

— То есть ты хотела меня превзойти? — озвучил он парадоксальный вывод. — Смотри, дорогой учитель, как высоко я забралась?

— Ну, не совсем, — смутилась ещё больше. — Но, наверное, в глубине души рассчитывала на то, что ты меня похвалишь. И удивишься.

— О, поверь, меня ещё бита в твоих руках поразила в самое сердце, — усмехнулся Эрнан. — Такая правильная девочка — и вдруг столько агрессии. Трикси, может, ты и не заметила, но я больше не твой наставник, — посерьёзнел вдруг он и повернулся на бок, чтобы меня видеть. Под его взглядом стало немного неуютно. — Прежние социальные роли ушли в прошлое, как только я здесь появился — честно признаюсь, практически беспомощный и порядком напуганный. Нелегко оставаться на пьедестале в облаке славы и почтения, если тебя хватают за ногу и трясут вниз головой, пока халат не свалится.

— Знаешь ли, моё уважение не от халата зависит.

— И даже не от того, что под ним, — мрачно пошутил он. — Но ты тогда что-то могла сделать. И делала. А я барахтался, пытаясь разобраться в ситуации, и очень рассчитывал на твою помощь. Я искал опору в тебе, Трикси. Мы квиты.

Я нахохлилась, подтягивая колени к подбородку. Эрнан был прав — как всегда, впрочем. Никакие путешествия между мирами и новые роли этого не меняли.

— Значит, хвалить не будешь?

— Ну, почему же, — развеселился он. И сделал круглые, восхищённые глаза, словно на рок-звезду смотрел: — Ты уже делаешь поразительные вещи, это даже не конструирование и моделирование, а нечто более удивительное. Дома бы к тебе на открытые семинары выстраивались многокилометровые очереди, а запись на курс лекций была бы года за три, наверное. И, кроме того, ты неплохо освоилась на четвёртой ступени эмпатии и телепатии.

Меня аж подкинуло:

— Четвёртой? Не пятой?

Эрнан поднялся и щёлкнул меня по лбу:

— Не зазнавайся пока. Вот научишься дотягиваться куполом примерно от Лагона до побережья, не падая в обморок, тогда и поговорим о пятой. И над контролем эмоций надо поработать. И способы ментальной защиты у тебя, конечно, креативные, но. Трикси, твой купол и пальцем пробить можно при желании! Что ты привязалась к конкретным моделям, зачем себя ограничивать? Ну как маленькая. Показали в детстве мысленную кирпичную стенку — значит, строим стенки. Неужели нельзя просто изменить среду вокруг себя, чтобы там не было места чужому разуму? А страхи! Зачем ты тычешь всем в нос своими страхами, это же такое пространство для манипулирования, стыдно так подставляться во враждебной среде. И вообще…

Тут я не выдержала — свернулась в клубок, закрывая лицо ладонями, и бессовестно заржала.

— Дядя, хватит, — простонала я, с трудом восстановив дыхание. — Отключай учителя, мы же вроде теперь договорились быть на равных.

— Один — один, — шепнул Эрнан мне на ухо, задиристо, как мальчишка. — Пойдём, Трикси. Твой рыжий так старательно держит всех на расстоянии, чтоб мы наговорились по-родственному — аж стыдно становится, что я ещё проверяю столь достойного отрока на вшивость.

Я поспешно выпрямилась, отбрасывая посторонние мысли.

Маронг действительно закончил с платформой. Значит, дольше тянуть уже было нельзя.