Моя рыжая проблема

Его друг склонил белобрысую голову к плечу в знак согласия и проскользнул сквозь занавеску из бусин. Когда шаги стихли, Тейт одной подсечкой повалил меня, втиснул в подстилку всем весом и поцеловал – быстро, сильно, так что заболели губы и дыхание сбилось. Затем, улыбаясь, помог подняться снова – самоуверенный до сияющего ореола, наглый до скрежета зубовного.

Я машинально облизнулась; кожу все еще покалывало там, где он прикасался.

– Извини, – произнес рыжий, ни на гран не ощущая вины. – Ты как, голова не кружится?

Кружится, кружится. Только чья это заслуга, интересно?

– Нет, – соврала я спокойно, оглядывая серые стены. Отдыхать меня поместили в каменную коробку с одним-единственным круглым окном под крышей и тоненьким лежаком на полу. – Так что там с мальчишкой? Он тоже маг?

А теперь надо глубоко вздохнуть и привести в порядок гормоны. Еще немного – и первой ступени биокинеза явно станет недостаточно.

– Нет, – ответил Тейт, и взгляд у него забегал. Чувство стыда промелькнуло в мысленном фоне и угасло, подавленное волевым усилием, – рыжий преодолел какую-то моральную установку, чтобы заговорить, и он сделал это ради меня. Как… тепло. – Для таких, как он, нет специального названия. Они просто существуют. Не обязательно дети – может, старики или молодые люди в полной силе, мужчины и женщины, кто угодно. В каждом селении есть один такой, не важно, деревня это или город. Рождаются они в простых семьях, не у магов. И через некоторое время начинают видеть и слышать мир. Весь сразу. Тогда им прокалывают перепонки в ушах и завязывают глаза.

– Жуть какая, – вырвалось у меня.

– Да нет, – вздохнул Тейт. Он говорил с натугой, то и дело запинаясь, точно слова ему приходилось из себя выталкивать. – Пойми, они другие. Все равно слышат и видят больше, чем самый крутой маг. О них нельзя говорить, это как, ну… стыдно и страшно одновременно, как на обнаженное сердце смотреть, когда ребра разворочены. Ты смотришь, а оно сжимается… Видела? Ну, не важно. Они ходят, куда хотят, и берут, что им угодно. Никогда не болеют, и тело у них всегда чистое. И… я, в общем, не знаю, как объяснить… мир говорит через них.

Я сощурилась, глядя на кусочек неба в круглом окне. Что-то вертелось на кончике языка, но никак не желало оформляться в слова, и никакая логика не помогала.

– Боги? – предположила я, сопровождая незнакомое слово рядом мысленных образов. – Религия? Жрецы? Святые?

– Не знаю. – Рыжий выглядел измученным. – Ну правда, не знаю. Вроде похоже, но не то. Ты не спрашивай, ладно? Потом еще в городах насмотришься, сама поймешь.

Невольно я улыбнулась. «Насмотришься в городах», – по-моему, оптимистично звучит. Значит, по крайней мере из этой переделки мы выберемся.

Тейт застыл в дверном проеме, сдвинув в сторону блестящие красно-розовые нитки бус у себя над головой. Из-за плеча его бил свет, невыносимо яркий и теплый, и силуэт казался вырезанным из угольно-черной бумаги.

– Трикси? Задумалась о чем-то?

– Да, – улыбнулась я. – О том, что ты хорошо смотришься.

Он ничего не ответил, только хмыкнул, но в мысленном фоне промелькнула вспышка радости и нежности – как пушистый фейерверк, бесшумно распустившийся в ночном небе, призрачный серебристо-голубой цветок. На пороге Тейт замешкался, и мы соприкоснулись руками, потянувшись друг к другу синхронно, полуосознанно и не глядя. И, хотя времени прошло предостаточно, никто не обратил внимания на нашу задержку – кроме Итасэ Рана, который бросил обжигающе сердитый взгляд, подумав: «Идиоты».

Это отрезвило.

Соберись, Трикси. Вы тут не на курорте. Рассуждай логически, действуй рационально, ожидай худшего. Шрах, будто рядом с рыжим такое вообще возможно!

– Ни о чем не хочешь спросить, Трикси-кан? – спокойно произнес Ригуми, обменявшись взглядами с подмастерьем и с Кагечи Ро.

Я снова вспомнила мальчишку с завязанными глазами и прикусила язык.

«Делай то, что ты делаешь. Мне это угодно». Ох, как это похоже на какое-нибудь торжественное благословение на царствование… Или приглашение в жертвенные овечки, что в принципе практически то же самое.

Услышать более подробный и связный рассказ, конечно, хотелось, но мысль о том, чтобы заставить мастера нарушить табу, вызывала почему-то почти физическое неудобство. Тем более время не слишком удачное… Да и есть кандидатура получше для обсуждения запретных тем – Оро-Ич. Вот кого нарушение неписаных правил не смутит, а только порадует.

Значит, буду пока держать паузу.

– Ничего, Шаа-кан, – ответила я, опустив глаза. – Прошу прощения, что задержала всех. Готова идти немедленно, если потребуется.

Ригуми Шаа сузил глаза. Наверное, в других обстоятельствах он бы так или иначе вынудил меня раскрыться и выложить то, что тяжелой гирей повисло на душе. Но сухой испепеляющий жар, исходящий от его разума, выдавал сейчас полную сосредоточенность на другой цели – на свободных.