Моя сестра Джоди

Я поцеловала нарисованную Джоди и взяла лежавший под открыткой маленький сверточек. В нем на кусочке картона блестел уложенный в виде подковы браслет. Джоди стащила пригоршню моих маленьких стеклянных бусин и сделала из них браслет, в котором бусины чередовались как цвета радуги – красная, оранжевая, желтая, зеленая, голубая, синяя, фиолетовая. На конце радуги Джоди приклеила скотчем желтую фунтовую монету и бумажную стрелку с надписью «Горшок золота!».

Я соскочила с кровати и нырнула под одеяло к Джоди.

– Эй, прекрати раскачивать мою кровать! И убери свои острые локти, – сонно пробормотала Джоди, но при этом обняла меня и притянула к себе. – С днем рождения, счастья тебе, маленькая Жемчужинка.

– Я уже не маленькая. Мне одиннадцать. Я большая-большая-большая, – сказала я, вытягиваясь во весь рост. – Вот видишь, я уже почти такая же высокая, как ты.

– Ну да, ну да. Ты даже выше меня, чего уж там. Я бы сказала, что ты ростом уже почти с Харли. О боже, какой вы будете чудовищной парой, станете командовать мной налево и направо.

– Хотелось бы, – вздохнула я.

– А что ты загадаешь, когда будешь разрезать свой деньрожденный торт? – спросила Джоди.

– Не знаю, – слукавила я. – А ты думаешь, мама испечет мне настоящий деньрожденный торт?

– Пф, ты еще сомневаешься? Разве она сможет устоять перед таким соблазном? Конечно, испечет, с надписью из крема и свечками, розовыми и белыми, в тон твоему платью… Нет, не в тон!

– Мне хочется, чтобы на вечеринке были только мы с тобой, – сказала я.

– И Харли.

– Нет, даже без Харли, – как легко признаваться во всем, когда ты с головой укрыта одеялом! – Он мне нравится, и нравится быть рядом с ним, но я всегда при этом стесняюсь.

– Стесняешься Харли? – спросила Джоди.

– А разве ты сама никогда никого не стесняешься?

Джоди замолчала так надолго, что я даже подумала, не уснула ли она опять, и потому легонько толкнула ее локтем.

– Я думаю, – сказала Джоди. – Пожалуй, я нисколько не стесняюсь парней, но рядом с некоторыми из них, такими как Джед или Берни, мне становится немного не по себе, особенно когда они начинают по-особому смотреть на меня. Или это тоже называется стеснением?

– Я ненавижу, когда парни так смотрят.

– А мне нравится.

– И тебе не бывает страшно?

– Я люблю, когда мне слегка жутковато, это так возбуждает, – сказала Джоди.

– Мы с тобой такие разные, – вздохнула я, удобнее пристраиваясь рядом с сестрой.

– Я почти уверена, что мама и папа меня удочерили, – сказала Джоди. – Может быть, они думали, что у них не будет своих детей, и отправились за ребенком в детский дом. Там папа увидел мою мордашку и сразу в меня влюбился. Они подписали все необходимые бумаги, забрали меня, а потом мама забеременела, но отсылать меня назад в детский дом было уже поздно.

– Прекрати! Разумеется, никто тебя не удочерял.

– А иногда мне хочется, чтобы так оно и было. Мне хотелось бы иметь совсем другую маму.

– Маму – может быть, а папу?

– Ну… Пожалуй, тоже, потому что на самом деле он не крутой, не красавец и не босс. Просто папа. А мне хочется, чтобы мой настоящий папа был рок-звездой или знаменитым футболистом. Представляешь, он был футболистом, а мама – девушкой из группы поддержки. И папа даже не подозревает, что у него есть дочь. Но в один прекрасный день он все узнает, и найдет меня, и полюбит, и увезет с собой.

– А как же я?

– Тебя он тоже заберет.

– Нет, не выйдет, если мы с тобой не настоящие сестры.

– Мы всегда останемся настоящими сестрами, ты и я, – сказала Джоди. – Я всегда буду любить тебя больше всех на свете, а ты меня, верно?

– Вернее быть не может, – согласилась я.

Тут, распевая «С днем рождения тебя!», к нам в спальню вошли родители. В руках они держали подарки, завернутые в серебряную бумагу и перевязанные белыми ленточками. Я осторожно погладила свертки, потрогала ленточки, а Джоди принялась бесцеремонно тыкать пальцем и прощупывать подарки, пока мама не отбросила ее руку в сторону:

– Не лезь! Это подарки не тебе, Джоди. Дай Перл самой спокойно их распаковать.

– Так пошевеливайся, Перл! Если будешь так сильно тормозить, то откроешь их только на свой двенадцатый день рождения, – стала поторапливать меня Джоди.

В папином подарке лежал какой-то маленький продолговатый предмет, и я с надеждой подумала, что это мобильный телефон. Мне очень хотелось иметь мобильник, хотя, если честно, звонить по нему было некому.

Нет, это был не мобильник, а обтянутая кожей коробочка, внутри которой лежала нить жемчуга.

Я переложила жемчужины в свою согнутую ковшиком ладонь. Такие нити жемчуга обычно носят пожилые – очень пожилые леди. Я постаралась изобразить телячий восторг и воскликнула:

– Ой, папа! Спасибо тебе огромное! Настоящий жемчуг!

– Ну, жемчуг, положим не настоящий, но очень-очень хорошая подделка, – сказал папа. – Тебе правда понравился мой подарок, солнышко? Мне хотелось, чтобы у моей Жемчужинки были свои собственные жемчужинки, хе-хе. Мама хотела подождать с этим подарком, пока ты не станешь постарше…