Моя синеглазая нежность (СИ)

Джен поднялась со своего места и радушно улыбнулась нам. Сделала шаг навстречу и гостеприимно пригласила присесть. Тут же на столе, стоящем у дивана, появились чашки, чайник с чаем и разные сладости.

— Я это не ем, но с удовольствием посмотрю, как едите вы, — рассмеялась Джен, после того как мы познакомились и уселись рядом с хозяйкой.

— Макс мне уже успел столько всего рассказать, — сказала она, а я не удивилась. Дети — такие дети, и за то время, пока мы были с другой стороны двери гримерки, Макс действительно мог поделиться великим множеством различной информации. — Он все тарахтел о камнях. Это те, которые в Долине? — внимательно посмотрела на меня женщина.

Я кивнула.

— Там есть на что посмотреть, но вы, наверное, их сто раз уже видели, — ответила я американке.

— Если бы, — вздохнула она. — Времени никогда нет. Но, послушайте, у меня завтра выходной. Поехали с нами?

Я взглянула на сына, который что-то обсуждал с Максом на странном языке, наполовину состоящем из английских слов, наполовину из жестов. Хотела отказаться, но Джен смотрела на меня с такой просьбой в глазах, что я ответила согласием.

— Вы же будете сегодня вечером? — она спрашивала о своем концерте.

— Да, нет. Вообще-то мы не планировали. Егор у меня еще маленький для шоу, — тихо сказала я, некстати вспомнив о своем Дерзком. Потом постаралась убрать грусть из глаз. — Поэтому, извините, посмотрим вас разве что в интернете.

— Мама-мама, можно Егор с нами на сцену выйдет? Он со мной звездочкой будет! — вокруг нас запрыгали два сорванца, предвкушающие свое будущее развлечение.

Я закатила глаза. Ну, что за дети такие?! Им совершенно все равно на планы и мысли взрослых! А, может, это даже хорошо? Может, именно таким и должен быть будущий взрослый, который вырастет из этого ребенка? Может, он должен думать в первую очередь о себе (естественно, не наплевав на других), но никак не жертвовать своими интересами в угоду тем, кто умеет манипулировать и умело этим пользуется?!

— Ну, что ты с ними сделаешь? — притворно возмутилась Джен и подмигнула мне. — Ну, что, Олья, отпустишь?

— Пожалуйста, — Макс умоляюще сложил руки.

— Позалуста, — сделал ангельские глазки Егор.

— Только, если я буду рядом, — я сдалась под их троекратным напором.

— Конечно! За кулисами будешь, это буквально в метре от того места, где они будут, — улыбнулась Джен, и мы с этой замечательной женщиной продолжили интересное общение на разнообразные темы, пока наши дети рядом разучивали танец звездочек.

Немного позже, временно попрощавшись, мы с Егором вернулись в гостиницу. Приняли душ, перекусили и стали собираться обратно. Выступающим (при этом слове Егор выглядел супер гордым) положено было явиться еще раз на генеральную репетицию.

Егор действительно, как и пообещала Джен, был довольно близко от того места, где пряталась я. Из-за кулисы я смотрела на своего маленького сына и была так горда тем, что она уже досконально знал необходимые движения, в то время, как некоторые дети, учившие их не один день, до сих сбивались на элементарном.

Единственное, что меня печалило в тот момент, так это то, что Дерзкий не увидит дебюта сына.

Наконец-то настал долгожданный момент. Вокруг все сияло и блистало. Зажигательные песни Джен вперемешку с лирическими просто взрывали толпу, словно заряжая ее невидимой, но такой ощутимой энергией.

Сама же Джен с выходом на сцену преобразилась. Она снова стала мега звездой, каждым своим движением и звуком подчеркивая то, что она считается таковой не просто так.

— Готов? — спросил Макс поворачиваясь к Егору.

— Готов, — кивнул мой сын, быстро поцеловал меня и выскочил на сцену вслед за другом.

Глава 41. Дерзкий

— Хм, Дерзкий, а это случайно не твой? — ткнул Воск пальцем в экран телевизора в номере, который мы недавно сняли.

Была уже глубокая ночь, нам пришлось вернуться в тот городок, где мы оставили Софию в больнице. Уезжать обратно в Лос-Анджелес я не собирался. Не знаю, отчего, но меня почему-то не отпускало.

Заселились в гостиницу, как только начало темнеть. Спустились на первый этаж в столовую. Воск с удовольствием съел двойную порцию. Я же едва притронулся к еде. Умом понимал, что нужно поддерживать силы, но кусок в горло не лез.

Наскоро поужинав, мы вернулись в номер. Было уже хорошо за двенадцать.

— Какой еще мой, Воск? Ты о чем? — я даже остановился.

До этого я уже битый час наматывал круги по небольшому номеру, постоянно заглядывая в банковское приложение. Обернулся, чтобы глянуть, куда указал друг. Челюсть моя буквально отвалилась.

— Какого… финика?! — потрясенно произнес я. Синеглазка по ходу рехнулась. Почему мой сын в такое время скачет по сцене в костюме звездочки на подтанцовке у Джен О’?

— Может, в рабство продала? — заржал рядом Воск, словно отвечая на мои мысли.

Хруст кулаков в полупустынной комнате раздался очень громко, даже не смотря на работающий телевизор.

— Да, шучу я, шучу, — сдаваясь, поднял руки вверх друг. — Сам понял, что неудачно.

— Собирайся, — бросил я ему на ходу, забирая со стола ключи.

— Эй, я поспать хотел, — поныл Воск, уже собирая свои вещи.