Моя скандальная няня

Но случалось не только наблюдать. Джей Мэлони — из окружения Майкла — предложил мне однажды свои билеты на игру «Лейкерс»[37] — в свою очередь, он получил их от Майкла, но не мог ими воспользоваться. Мне? Два билета? Я набралась смелости и спросила у Майкла, могу ли пойти на матч. «Конечно. И почему бы тебе не взять с собой приятеля?»

Я ликовала. Наконец-то! Наконец я увижу город! Да и на играх НБА бывать мне не приходилось. Поскольку в радиусе тысячи миль друзей у меня не было, я спросила у Майкла, можно ли взять с собой Делму. Майкл удивленно взглянул на меня, но согласился, протянув пропуск на VIP-парковку.

Исполненные восторга, мы с Делмой отправились навстречу нашему счастью в ее стареньком автомобиле. Едва мы прибыли к месту действия, появился служащий парковки, чтобы отогнать наш «драндулет» на стоянку. Я не знала, как себя вести. Что здесь принято? Нужно ли давать чаевые? Сколько? Сейчас или позднее? Моим последним опытом посещения зрелищных мероприятий был концерт Оззи Осборна в Портленде. Моя подруга Эми и я приткнули тогда наш «Норт-40»[38] между парковочной площадкой и цирком — нам не хватало денег на парковку у стадиона. На спортивных же мероприятиях я была впервые.

Делма, посмеиваясь, тут же принялась разыгрывать из себя «важную особу». О, я нашла друга! Решив, что с парковочным протоколом разберусь как-нибудь позже, я великодушно одарила парня огромными чаевыми в два доллара!

Дальше — больше. Наши места оказались сразу за скамьей гостей — игроки «Сиэтл супер соникс» потели на своей лавке перед самым моим носом. Меня ничуть не волновало, что я не знаю никого из команды. Делма тотчас же обнаружила телевизионные камеры и весь остаток вечера провертелась, выясняя, на кого в данный момент нацелены объективы. На Джека Николсона, как обычно. Мы сидели всего в десяти креслах от него! Одним глазом я косилась в камеру. Каждый раз, когда она отъезжала назад, чтобы взять общий план, я представляла, какой фурор произведу в Коттедж-Грув…

К нашим местам был приставлен официант. Несколько раз он подходил к нам и вежливо осведомлялся, не желаем ли мы чего-нибудь. Меня будоражил вопрос: «Если у меня этот билет, действительно ли он считает меня важной персоной? Или он понял, что мы самозванцы?»

Так мы ничего и не заказали. Я не знала, включены ли напитки в стоимость билета, а спросить боялась. Денег же на двоих у нас было всего-навсего 8 долларов. Ох, хорошо. Приятно ощущать преимущество своего положения, даже если привилегии взяты напрокат. Кратковременное пребывание на этом «олимпе», как оказалось, пригодилось мне в будущем. Отныне я знала, где сидит Майкл. И годы спустя благодарила судьбу за то, что запомнила это. Так я хоть издали начала мельком видеть детей. Но это потом. Сейчас я была счастлива тем, что сижу в первом ряду.

Но не только приятные моменты довелось мне пережить на почве приобщения к чужому богатству.

Однажды утром в пятницу Майкл предупредил меня, что после обеда должны доставить картину из художественной галереи его нью-йоркского друга. С дилером, оформлявшим для Майкла эту крупную сделку, всегда обращались как с почетным гостем, предоставляя в его распоряжение, если он наносил визит с ночевкой, роскошные гостевые апартаменты.

Все, что от меня требуется, сказал Майкл, — это проводить работников службы доставки в гостиную и показать им, куда повесить картину. Джуди была где-то занята, у Кармен был выходной, поэтому Майкл объявил, что поручает дело мне и я должна отнестись к нему со всей серьезностью. Я знать не знала, сколько стоит эта вещь. Точкой отсчета до меня была одна из небольших картин в гостиной. Кармен как-то обмолвилась, что стоит она 750 000 долларов — столько, сколько зарабатывает большая часть жителей в Коттедж-Грув за всю жизнь.

Надо сказать, с живописными шедеврами мне еще не приходилось иметь дело. В представлении моего отца кубок, выигранный им в боулинг в далеком 1969-м, уже был художественной ценностью. То же наши часы в гостиной. Художественная коллекция моей мамы состояла из шерстяного снеговика, которого мы с сестрой смастерили для нее своими руками. Мое собрание предметов искусства состояло из снимка Джона Бон Джови — я заказала его через журнал «Тин» и держала в рамке на туалетном столике. С таким активом мне и предстояло выполнить ответственное поручение.

Майкл в тот день звонил, наверное, раз шесть, чуть ли не каждые полчаса. Все спрашивал, не привезли ли картину. Нет, еще нет. Я не выходила из дома, опасаясь пропустить доставку. Наконец ближе к четырем появился грузовик, и я открыла для него передние ворота. Двое мужчин вынесли из кузова деревянный ящик около шести футов длиной. Я указала им путь в гостиную, где они сразу начали орудовать гвоздодерами. Картина была обернута в пергамент, под которым оказался еще и толстый слой плотной черной бумаги.

— Куда вы хотите ее повесить, мисс? — спросил один из рабочих.

— Вот сюда. На эти крюки.