Моя скандальная няня

— Сьюзи, удар был нешуточный. Думаю, нелишне показаться специалисту. Мой доктор по иглоукалыванию тебя посмотрит, — предложил Майкл, вернувшись домой спустя два дня после событий.

— ???

— Ты могла защемить нерв, — разъяснил Майкл. — Береженого Бог бережет. Лучше показаться сейчас, чтобы потом не иметь проблем со спиной или шеей.

О, как мило! Я ответила, что очень ценю его участие. И он попросил Сару записать меня на прием на следующую субботу.

Я слышала об акупунктуре и раньше, но в самых общих чертах — Коттедж-Грув, собственно говоря, не был Меккой альтернативной медицины.

По прибытии в офис меня препроводили в маленькую комнату со столом — нечто среднее между средневековой дыбой и креслом парикмахера. Вошел доктор. Задал мне несколько вопросов о том, как я получила свое увечье, и велел мне лечь лицом вниз на кресло-дыбу. Я улеглась, после чего он поворотом какой-то ручки привел кресло в нужную позицию.

— Больно почти не будет, — предупредил он, натягивая хирургические перчатки и открывая ящик, полный коротких тонких игл. Я напряглась. Удивительно, но он был прав: больно не было. Меня удивило также, что он воткнул мне пять иголок в нижнюю часть спины и еще несколько в разные части тела, включая уши. И ни одной — в области шеи.

И тут пошли тревожные новости.

— Ага! — сказал он.

Мне не нравится, когда врачи говорят «ага».

— Что?

— У вас слабые почки, — произнес он деловито.

— С чего вы взяли?

Он со значением кивнул, игнорируя вопрос.

— Возможно, это результат того, что ваши родители находились в конфликте во время зачатия.

Час от часу не легче!

Нет, у меня широкие взгляды! Моя бабушка была, по сути, хиропрактиком — еще до того, как большинство людей узнали, что такое хиромантия. Но мысль относительно конфликтного зачатия, угрожающего теперь моим почкам, переварить было трудно. Это проблемы, гм… с недержанием? Кажется, это снижает мои шансы когда-либо выйти замуж? Я буду старой девой?..

Я покидала доктора, зажав в руке конверт с обратным адресом. В нем был счет — 75 долларов. Сумма изрядная. Но ведь это доктор Майкла? И Майкл предложил мне этот визит. Он даже организовал прием. Значит, он покроет расходы, поскольку страхование на случай болезни ни разу не обсуждалось.

Дома я положила счет на столик внизу у лестницы, где обычно лежала почта. У меня и в мыслях не было ничего, кроме как при первой же встрече с Майклом поблагодарить его и сказать, что я чувствую себя хорошо и не думаю, что у меня будут какие-либо проблемы. Я отмахнулась от того, что доктор предрекал мне провести всю жизнь на иждивении. Еще чего не хватало! Мучений мне и без того хватает!

На следующий вечер конверт появился на моем туалетном столике. Странно… Наверное, его принесла сюда Роза, увидев на нем мое имя. Утром я вернула конверт вниз. Вечером он снова был у меня. Я спустилась вниз и положила счет на прежнее место, отметив про себя, что надо поговорить с Розой. На следующий день конверт со счетом был на моем столике… Это повторилось четыре раза, прежде чем мне удалось улучить момент и поговорить с Розой.

— Но, мисс Сьюзи, я ничего не клала на ваш туалетный столик, — сказала она со своим испанским акцентом.

О-о-о-х! Это Джуди! Это она упорно носила мне конверт!

Счет я оплатила сама. И так же, как о многом другом, никогда не упоминала об этом в разговоре с хозяевами.

6 Ничего, кроме работы

Никогда не думала, что, подобно многим, не смогу легко и быстро вернуться к работе. Но это так. А я-то думала, что шутя со всем справлюсь! Как заполошная я только и делаю, что ношусь туда-сюда, растрепанная… неодетая…

Мелисса Риверс[40]

Каждая неделя завершалась тем, что я оказывалась замурованной в стенах этого дома.

Соглашусь, «замурованная» — слишком сильно сказано. Но если в будни у тебя нет возможности никуда выйти вечером, а в субботу и воскресенье ты слоняешься где-то поблизости, то, по существу, это и означает, что ты безвылазно торчишь в одном и том же месте. Мысль о том, что я в ловушке, не давала мне покоя, и неразрешимость ситуации становилась все более очевидной. Уйти в пятницу вечером я еще не могла, поскольку ночью должна была следить за младенцем. В понедельник утром мне уже надо было быть на месте — к моменту, когда все просыпались. У меня оставалось сорок восемь часов благословенной свободы начиная с субботнего утра до вечера воскресенья — куда бы я ни отправилась, вернуться я должна была прежде, чем все лягут спать. Сигнализация непременно сработает и всех перебудит, если я вернусь поздно ночью. К тому же у меня не было машины.