Моя сладкая

Однако Джастин успел опередить брата. Он зачерпнул полную ложку лакомства и отправил в рот.

— Ммм, потрясающе, — пробормотал он. — Безумно вкусно!

И снова от звука его низкого чувственного голоса по спине Ханны побежали мурашки. При взгляде на пылающий в глубине его глаз огонь ее тело словно начинало плавиться. Эти ощущения были ей незнакомы и непонятны. Она вовсе не желала испытывать ничего подобного при первой же встрече.

Однако чем больше Ханна сторонилась Джастина, тем больше — о ужас! — ее тянуло к нему.

Стоило ему только посмотреть на девушку, и в ней сразу же вспыхивало пламя.

Черт, черт, черт! Уже довольно давно Ханне не нравился ни один мужчина, причем никогда раньше она не испытывала ни к кому такого жгучего влечения. Тем не менее, будучи человеком честным, она вынуждена была признать, что сгорает от страсти к Джастину Грэйнджеру. Неожиданное открытие совершенно ее не обрадовало.

За столом шел общий разговор, но до сознания Ханны долетали лишь обрывки фраз. Со стороны она выглядела спокойной и расслабленной, но внутренне вся напряглась, сжалась в комок.

Позже, когда братья наконец уехали, Ханна еще долго лежала без сна на удивительно удобной раскладной кровати, которую приготовила для нее Мэгги. Она обдумывала, какие противоречивые эмоции вызвал у нее Джастин Грэйнджер. Он совершенно неожиданно и безо всяких усилий завладел ее мыслями и вдобавок заставил испытывать страстное томление.

Ханна чувствовала себя совершенно опустошенной и перепуганной. Как могло так получиться? Она же не из тех, кто способен увлечься мужчиной, лишь только взглянув в его глаза и услыхав чувственный голос.

Надо признать, за весь вечер Джастин не сказал и не сделал ничего лишнего. Он был столь же вежлив и любезен, как и его брат Митч.

Но вот его глаза… Господи, какой острый взгляд, какой неотразимый!..

По телу Ханны пробежала дрожь, и она поплотнее закуталась в теплое пуховое одеяло.

Впрочем, девушка отлично понимала, что ее трясет вовсе не от зимнего холода. Эта дрожь внутренняя, и ее не спасут даже три одеяла.

Ханна подумала, что последующие события — репетиция церемонии бракосочетания, торжественный ужин, а затем свадьба и праздничный банкет — обещают оказаться гораздо более интересными, чем можно было ожидать. Девушка только побаивалась, что для нее все это превратится в тест на стойкость.

Сможет ли она устоять перед вызовом, проигнорировать обещание, скрытое в глубине горящих серых глаз?

Ханне хотелось верить, что сможет. Она никогда ни от кого не зависела. Взять хотя бы ее бизнес: она предпочитала работать только на себя и действовала на свой страх и риск. Она выкладывалась на всю катушку, чтобы заслужить хорошую репутацию в деловом мире. Почему бы и в отношениях с мужчинами ей не быть такой же сильной?

Во всех рассуждениях имелся только один крошечный изъян. Хотя Ханна и надеялась, что справится с ситуацией и сумеет противостоять обаянию Джастина Грэйнджера, на сей раз она все-таки не была до конца уверена в себе. И это очень пугало ее.

— Итак, что ты думаешь о ней? — спросил Митч, когда они с Джастином вышли из дома Мэгги и сели в машину.

— О ком? — неожиданно растерялся его брат.

Митч взглянул на Джастина с недоверием.

Шутит он, что ли?

— О Мэгги, естественно, о ком же еще? Может, припоминаешь это девушка, на которой я собираюсь жениться?

— Само собой разумеется, — ответил Джастин, чувствуя себя идиотом. — Но, если ты не забыл, там было две девушки, — сказал он в свое оправдание. — Хотя, по моим наблюдениям, ты не замечал никого вокруг, кроме своей Мэгги.

Митч хмыкнул и завел мотор.

— Не умничай! Кстати, я подметил, как ты весь вечер не сводил глаз с Ханны.

Джастин пожал плечами, старательно изображая беззаботность.

— А почему бы и нет, она, между прочим, очень привлекательна.

— Да, это верно, — согласился Митч. — Но ты так и не ответил на мой вопрос. Что ты можешь сказать о Мэгги, своей будущей невестке?

— Она красивая и милая. Правда, ты и сам отлично это знаешь, — наконец удовлетворил любопытство брата Джастин, вынужденный сменить тему. — И Мэгги просто без ума от тебя. Вот только никак не могу понять, почему.

— Может быть, потому что я чертовски сексуален?

Джастин одарил его ироничным взглядом.

— С каких это пор?

— С тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, заявил брат, выруливая со стоянки. — Да и как могло быть иначе, когда ты все время подавал мне плохой пример?

— Гм, плохой пример, говоришь? — протянул Джастин. — Лично я никогда не считал, что быть сексуальным плохо.

Джастин, вернувшись в гостиницу, закрыл за собой дверь номера и прислонился к ней спиной. Он глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул, покачал головой и хмыкнул.

Старомодная? Чопорная недотрога? Скорее всего, некрасивая? Как же он ошибался!

Джастин потряс головой. Такое ощущение, будто его стукнули по затылку и он никак не может оправиться от удара. Наконец он отошел от , двери и пробормотал себе под нос: