Моя снежная мечта, или Как стать победительницей

– Ну, значит, приходит она к нам в комнату, а мы… ну общаемся, в общем. И говорит, смотрите, мол, что мне тренер сейчас дал. И бумажки эти чертовы…

– Не выражайся, – сухо оборвал тренер.

– Ну да. Ну, и начала она показывать деньги свои. Говорит, не знаю, что с ними делать, ха-ха. Ну, мы и подсказали…

– И что же вы подсказали?

– Предложили на всех разделить, потому что выиграла она их нечестно! Мы что, хуже ее?!

Тренер перевел взгляд на Наташу. Та стояла потупив взгляд. Затем он снова взглянул на Лену и строго сказал:

– Ты, Петухова, помимо того что наглая, так еще и невоспитанная и глупая!

– Почему глупая-то? Если бы у Степановой палка не сломалась – не видать бы ей первого места никогда в жизни!

– Молчать! – крикнул Валерьянов. – Это спорт! И победил тот, у кого ничего не сломалось! Ну а драться кто начал?

– Она и начала, – ухмыльнулась Лена.

– Это правда? – Валерьянов посмотрел на Наташу. Взгляд ее был по-прежнему направлен в пол, щеки раскраснелись.

– Простите, тренер… Но я честно победила…

– Ну, Тобурокова, никак не ожидал. Ты не у меня прощения просить должна. Ты себя прости сначала, ты победила честно, я тебе это официально заявляю. А драться нельзя. Опять ты за свое принимаешься! Обеих снимаю с воскресной гонки, будете у меня теперь из кожи вон лезть, чтобы обратно в команду попасть.

Валерьянов лукавил. Такое поведение Наташи для него не было неожиданностью. Умудренный опытом общения с людьми различных характеров, он знал: Тобурокова – бомба замедленного действия. Он прекрасно видел, что у Наташи не клеится дружба ни с кем из его подопечных. И рано или поздно эта бомба должна была рвануть. Волчонок-одиночка, так про себя окрестил Валерьянов свою любимицу.

Тренерское чутье подсказывало ему, что такой талант не должен пропадать зря, что к Наташе нужен особый подход, и надеялся, что со временем спортивные успехи помогут ей стать лидером команды. Но тернистый путь командира только начинался, и драка с Петуховой была лишь одним из препятствий, которое необходимо с честью преодолеть и Наташе, и ему, ее тренеру.

– Что-то она затевает, да… – улыбался он, немного радуясь новой загадке, которую ему вскоре предстоит разрешить.

Глава двадцать вторая

А девушку после победы на чемпионате словно подменили. Для нее пришло время осознания того, что она должна быть чемпионом – или никем. Наташа решила полностью изменить свою систему тренировок, чтобы ее прошлый рывок превратился в спокойное повышение темпа.

– Нечестно? – стискивала она зубы. – Нечестно? Ну я вам всем покажу! Всем!

Всю неделю Наташа тренировалась без устали, словно не выкладывалась она без остатка на чемпионате округа. Вместо школы каждое утро она ехала в лес, где лежал чистый, нетронутый снег. И по этой целине, образовавшейся за ночь, спортсменка снова бежала так, словно это была финальная гонка в ее жизни. По правде говоря, гонкой это можно было назвать с натяжкой, потому что вокруг не было ни одной живой души.

Вокруг стояла величественная тишина могучего леса, и только где-то высоко, в кронах сосен, иногда постукивал ее старый приятель по тайге – дятел, да иногда перелетала с дерево на дерево белка. Для Наташи это было самое лучшее время. Каждый вечер, засыпая, она хотела только одного: чтобы поскорее наступило утро и можно было снова поехать в лес. На вечерние тренировки Валерьянова, которые назначались через день, Наташа также исправно приходила. Она занималась наравне со всеми, словно не было никакой усталости от утренних занятий, но по-прежнему ни с кем не разговаривала. Наташа приходила последней к самому началу занятия, и точно так же убегала самой первой. Иногда Валерьянов делал ей замечания, и биатлонистка молча их выслушивала. Тренер нарочно не докучал ей общением, он знал, что на этом этапе свою лучшую ученицу нужно оставить в покое.

В школе тем временем жизнь протекала без Наташи. Каждый раз Нина Георгиевна, ее классная руководительница, кричала на перекличке:

– Тобурокова! Опять не пришла… – добавляла она вполголоса.

– Что с бездомной взять, – раздавался едкий голос Лены Петуховой с последней парты.

– Петухова! Как не стыдно! – ругалась Нина Георгиевна.

Поначалу учительница думала, что девочка заболела, но шли дни, а Наташа в школу все не приходила. Другие ребята видели ее только на вечерних тренировках, потому что свои утренние лесные гонки Наташа начинала затемно, когда все одноклассники, лежа в кроватях, только-только разлепляли глаза. Партнеры Наташи по команде и ее соседки по общежитию не нарушали неписаный закон молчания и не говорили классной, что девушка в школе отсутствует не по болезни.