Моя собственность

Прошла неделя с тех пор, как я очнулась в его доме, и все протекало гладко. Мы занимались рутинной работой. Хотя он и не заставлял меня что-либо делать, я убиралась в доме, готовила для него и помогала в саду.

Фактически Отто несколько раз пытался отговорить меня от какой-либо работы. Но мне нравилось быть занятой. Это помогло мне не думать о других вещах, вещах, которые меня просто сбивали с толку. Я чувствовала себя все ближе к нему. Неделя, проведенная рядом с ним, казалась почти вечностью.

В течение последнего часа за окном бушует непогода, тяжелые капли дождя, желающие попасть внутрь, бьют по стеклу, словно крошечные пули. Отто зажег огонь в камине еще до начала бури, и тепло и атмосфера очага, казалось, украсили комнату. В более чем буквальном смысле.

Он был занят очисткой и заточкой своего топора, а я, между чтением старой книги, которую нашла здесь — не особо интересной книги — все время была занята. Ведь его присутствие отвлекало. Я подняла свой взгляд и уставилась на него.

Его предплечья изгибались, когда он проводил тканью вдоль лезвия топора, его кожа была загорелой, а тело — очень сильным. За последнюю неделю притяжение, которое я ощущала к Отто, возросло в десятки раз. Он заставлял меня чувствовать жар в местах, в которых я не думала, что это вообще возможно, заставил меня думать о вещах, которые казались грубыми и неуместными, но и заставлял меня чувствовать себя женственной.

Я чувствовала, как пот покрывает мое тело, и это не имеет никакого отношения к тому, что я сижу у огня. В это время, потрескивая и хлопая, пламя облизывало древесину и поражало меня. Я повернулась к очагу, и долго смотрела на него, пока моя голова переполнялась мыслями.

Когда я, наконец, оглянулась на Отто, я увидела, что он смотрел на меня, его голова была слегка опущена, а взгляд тяжелым. Я чувствовала себя голой перед ним, обнаженной, будто он видел каждый дюйм моего тела. Меня это возбудило.

Его зрачки были большими, расширенными до такой степени, что закрывали собой цвет радужек. Медленно я опустила взгляд к его рукам, одной он держал массивный топор, а другой — тряпку, которой очищал лезвие. Я представила, как они будут ощущаться на мне, если только силы, исходящей от них было достаточно, чтобы я чувствовала себя хрупкой.

Я начала тяжело дышать, моя грудь поднималась и опадала в такт с ударами моего сердца. То, что я хотела сделать, это просто подойти к нему, обхватить его лицо своими руками — почувствовать под моими ладонями его колючую, возбуждающую щетину — и поцеловать его.

— О чем ты сейчас думаешь? — спросил он, его голос был настолько глубоким, настолько мужественным, что заставлял волосы на моих руках встать дыбом.

В тот момент я хотела быть честной, сказать ему, что мне нужны его руки, его губы на мне. Но я боялась даже произнести эти слова. Я никогда не была рядом с мужчиной, кроме отца, но Отто заставлял меня чувствовать, словно огонь горит внутри моего тела.

Без шансов, что он потускнеет.

Он поставил топор и оперся предплечьями о свои бедра, взглядом все еще изучая меня.

— Скажи мне, Санса. Скажи мне, о чем ты думаешь, скажи мне, что ты хочешь, и это твое.

Он казался так близко, но так далеко. Воздух в комнате был густым, горячим, а капли пота на моем теле, казалось, усиливались, множились. Могу ли я быть честной с ним? Могу ли сказать ему, как я себя чувствую, хоть и нахожусь здесь всего неделю? Это казалось мне таким правильным, словно так и должно быть.

Я также знала, что эти эмоции переполняют меня, звуча громче, чем я могла игнорировать. И они росли с каждым днем, часом, минутой. Это все, о чем я думала, все, что я чувствовала. Быть честной — не лгать себе, и я знала, что не хочу держать их внутри.

— Ты. — Я смотрела прямо ему в глаза. — Я хочу тебя. — Слова просто вырвались из моих уст сами по себе, как будто были живым существом, которое нуждалось в свободе.

Единственное, что я услышала от него, это низкое рычание, анималистический звук. И вот он встал и направился ко мне. Я знала, что он даст мне именно то, что я хотела.

Его.

Глава 6

Отто

Воздух накалялся, становился густым, а возбуждение Сансы все более явным. Я стоял всего в нескольких шагах от нее, все мои инстинкты вопили о том, чтобы подойти к ней, притянуть в свои объятия и захватить в поцелуе ее губы.

Она сказала, что хочет меня, и это были слова, сошедшие с небес, словно амброзия от богов. Я хотел подойти к ней, сказать, что она моя, но остановился, не вторгаясь в ее личное пространство.

Она хочет меня.

Это заставило меня зарычать в одобрении. После чего она встала и подошла ко мне.

— Я не хочу бороться с этим, или пытаться и дальше отрекаться от своих чувств. — Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, и ее взгляд делал меня таким чертовски готовым заявить на нее права и, наконец, сделать моей.